стр.1

Pues no podemos haber aquello que queremos, queramos aquello que podremos. Если ты не имеешь того, что тебе нравится, пусть тебе нравится то, что ты имеешь. (Испанская пословица)

Она сидела за столиком в кафе, напротив широкого стеклянного окна, и пла­кала.
 Собственно, он и замер в двух шагах от входа в эту ничем не примеча­тельную кафешку
 только потому, что случайно увидел за стеклом эти заплакан­ные глаза и прелестное 
 личико в обрамлении вьющихся каштановых волос. Стряхнув оцепенение, он решительно
 толкнул дверь кафе и уверенной поход­кой направился к ней. Вид этой очаровательной
 девушки тронул его сердце.
Заметив приближающуюся фигуру, она с удивлением подняла глаза, устре­мив внимательный 
взгляд на своего гостя. Он протянул ей руку и серьёзно ска­зал: 
- Евгений.
- Очень приятно. Люда.
-	Мила, значит.
В глубине её тёмно-синих, загадочно грустных глаз вспыхнул огонёк упрям­ства.
-	Так меня называют только близкие.
-	А друзей вы относите к этим “близким”?
Он инстинктивно отметил, что к упрямству глаз добавились ещё и нахмурен­ные брови. 
Что ж, по крайней мере, хоть слёзы высохли и забылись.
Он ждал ответа. Она смущённо молчала. Внезапно он подумал, что они как две песчинки 
в бурном людском океане: сейчас прихоть судьбы-волны свела их вместе, а через минуту
 капризно подхватит и закружит в разных потоках, чтобы разлучить навсегда...
Усилием воли он подавил свои гнетущие раздумья, переключившись на гла­за-омуты
 хрупкой девушки за столиком.
Она спокойно ответила: 
-	Да.
Теперь настала его очередь смутиться, так как о своём вопросе он уже забыл. 
 Видимо, девушка увидела растерянность в его глазах и с улыбкой повторила:
-	Да, и друзья – это близкие. Но если это верные друзья.
Слово “верные” она столь явно подчеркнула, что он не удержался и спросил:
-	А что, были прецеденты?
И тут же пожалел о своём вопросе: по лицу девушки пробежала мрачная тень воспоминаний.
-	Простите, пожалуйста. Я не хотел Вас расстраивать.
-	Да ладно, ничего. Всё в порядке. С кем не бывает? Жизнь – это качели; 
не умеешь кататься – набиваешь шишки. Сам. Но иногда и качели добавят, если
 не увернуться...
Её ответ его заинтриговал. Девушка казалась чистой, как утренняя роса; трудно 
было поверить в какие-то серьёзные бури и штормы в её жизни. Хо­тя... 
Как знать... Для комнатного растения и дождь за окном – событие огромной 
важности. А впрочем, если вспомнить одну английскую послови­цу, то в каждом
 шкафу свои скелеты. То есть, у каждого из нас есть, что скрывать и прятать,
 чего стыдиться, о чём умалчивать.
-	Да, жизнь  - странная штука. Клубок страстей на пядь земли.
Оба печально вздохнули. Каждый подумал о чём-то своём. А за окном шустрый
 ветер невесть откуда приволок упиравшуюся грозовую тучу. И ме­ланхоличный
дождь застучал по крышам, зашелестел листьями и зашлёпал босиком по тротуарам,
 раздражённо ворча на прохожих, словно подтверждая, что жизнь – странная штука.
Наконец, грустная музыка дождя привлекла внимание молодых людей, оторвав
их от назойливых мыслей.
-	Так разрешите составить Вам компанию?
-	Вы, по-моему, и так уже активно её составляете.
-	Но Вы же не против?
-	Да нет. Спасибо, что выдернули меня из урагана мыслей.
Он отодвинул стул и сел напротив неё. Невольно его взгляд упал на её руки
 – нежные, удивительно белые и красивые. Они красноречиво свидетельствовали 
о благородстве их обладательницы. О благородстве внутреннем и благородстве 
её происхождения. Вообще, о женщине и её характере очень многое можно узнать
 по рукам. Надо только уметь смотреть и видеть... Эта девушка не была
 обременена грубой физической работой – иначе никакие кремы не спасли 
бы этот волнующий бархат кожи, эту нежность и плавность линий каждого
 пальчика, словно выточенного из мрамора искусным ваятелем,  от безжалостной 
воды и от грубых мозолей.
Наверно, эта девушка могла бы быть музой, божественным вдохновением не для 
одного поэта.... А она сидела сейчас перед ним, смущённо пряча взгляд прекрасных
 глаз, словно боясь обнаружить перед ним свою слабость. Может, дождь был причиной
 того, что опять предательски задрожали ресницы, а из глаз покатились бесценные
 жемчужины горьких слёз? 
Да, но что мог сделать он, в совершенстве знавший всё о сексе, женщинах и их 
привычках, но никогда не видевший плачущих ангелов?
Странно, Евгений был смелым человеком, он гордо шёл навстречу любой опасности,
 но тут... - вся отвага и решимость полностью испарились, он словно перенёсся
 в детство, туда, где маленький  мальчик Женечка боялся всего на свете, если
 мамы и её ласковых рук не было рядом... Он тяжело вздохнул: его мамы уже 
очень давно не было рядом, и с детских лет Евгений привык рассчитывать только 
на свои силы, ждать помощи исключительно от себя и своей храбрости. Вот и сейчас 
он внимательно посмотрел на девушку и протянул ей чистый, аккуратно выглаженный
 носовой платок.
-	Зачем? У меня есть свой, - сказала она сквозь слёзы.
-	Возьмите. Пусть он будет залогом нашей дружбы. Должен же, в конце концов,
 у меня быть повод увидеться с Вами ещё хотя бы раз, - несколько поспешно 
проговорил он.
Она опять улыбнулась. Ах, эта застенчивая улыбка сквозь слёзы, как радуга на
 небосводе, когда солнце ещё не отваживается выйти из-за тучи, робко посылая
 на землю лучики света, а оркестр дождя уже отыграл свой концерт, и где-то в
 вышине эхо, шутя, повторяет последние ноты грустной мелодии... Почему-то,
 именно такие искренние, светлые улыбки милых сердцу людей наполняют жизнь
 смыслом, дарят уверенность в собственных силах и надежду на счастье. Истинно
 – улыбка ангела...
Вдруг эту идиллию грубо нарушил писк телефона. Мила извинилась и торопливо
 достала из сумочки свой мобильник. Евгения раздосадовало то, что этот звонок
 помешал им, но, с другой стороны, это давало ему возможность узнать об этой
 девушке ещё что-то, что могло оказаться важным. Итак, Евгений, деликатно 
отвернувшись, внимательно прислушивался к тому, что говорила Мила. Интуитивно
 он почувствовал её взгляд на себе и заинтересованно обернулся, но она 
мгновенно опустила ресницы и сделала вид, что рассматривает узор на скатерти. 
Евгений сразу понял, что этот телефонный разговор в какой-то мере касался его

 – но как и почему? Это показалось ему странным.
Но странного в этом как раз ничего и не было. Просто возле кафе, в полоборота
 к их столику стояла под зонтиком девушка, сердито говорившая что-то в трубку. 
В частности, это была лучшая и, пожалуй, единственная подруга Людмилы. Звали 
её Инесса, причём для большинства это была Инесса Геннадьевна, и лишь Людмила
 пользовалась привилегией называть её Инка. Более того, Миле прощались даже 
дразнилки типа «Инка – свинка» или «Инесса – стюардесса».
Именно Инесса требовала сейчас от Милы пообещать ей, что «этому потрясающему
мужчине» будет оставлен номер Людочкиного телефона:
-	Людка, не будь дурой! Вы ж с ним смотритесь как пара босоножек от Версаче!
-	Ага, только в этой паре один босоножек 36-го, а другой – 40-го размера.
-	Ах, так! Тогда я прям щас ввалюсь в кафе и лично проконтролирую, оставишь
 ты ему свой номер или нет. 
-	Инка, не сходи с ума!
-	Это не я, а ты сходишь. Боже мой, некоторым такие мужики чуть ли не с неба
 падают, а они нос воротят! Фифа! Кстати, о небе: погода резко испортилась, и если
 я сегодня заболею, то исключительно по твоей милости! Так что лечить меня будешь
ты, Милочка! А, вот ещё что: у твоего кавалера такая машина! Ну, такая... Отпад!
 Мечта всей моей жизни!
-	Вездеход, что ли?
-	Ой, какие ж мы умные! Новёхонький «ломбарджини»! Стального цвета!  Нет,
 представляешь? Да ещё и с личным шофёром в придачу!
-	А ты ничего не путаешь? Откуда ты всё это знаешь?
-	Да ты, Людок, уже два часа с этим красавчиком чаи гоняешь. Если ещё столько 
же просидите, я на него полное досье соберу! Слушай, а почему это вы даже вина не 
изволите выпить, а? Ох, не понимаю я тебя, Людка. Упустишь парня – потом сама же 
жалеть будешь. 
-	А возраст?
-	Какой возраст? Слушай, ты чё, упала? Он старше тебя лет на семь, максимум!
 Ты меня слышишь? МАКСИМУМ!!!
-	Да слышу я. Нечего так орать.
-	А я не ору, я возмущаюсь. В общем, пока, Милка! Ежели он тебе не подойдёт 
– свистнешь мне, такие на дороге в наше-то время не валяются! Привет!
-	И тебе ни пуха! Я завтра тебе позвоню.
-	Да прям. До завтра я не доживу – умру от любопытства! Я сама тебе сегодня 
позвоню, только не вздумай отключать телефон.
-	Хорошо, я поняла.
-	То-то же. А про того козла забудь! 
Людмила виновато посмотрела на Евгения:
-	Извините, что так долго разговаривала. Но у моей подружки возникли
 какие-то проблемы, а сообщить об этом она смогла мне только сейчас.
-	То есть, это её вы сейчас ждали?
-	Да, вы абсолютно правы.
-	А не кажется вам, что это судьба?
-	?
-	Наша встреча. Она была предопределена. Судьбой, ангелами, Богом, не
 важно, кем и чем – главное, что мы встретились!
-	Вы и в самом деле так полагаете?
-	Безусловно. Я в этом убеждён. Предлагаю выпить в честь знакомства и 
за начало нашей дружбы.
-	Увы, я не пью.
-	Как? Совсем?
-	Да, совсем. У меня ещё с детства неприязнь к спиртному. Это сложно
 объяснить, но это... факт.
-	Ладно, отставим спиртное. Я сам пью редко. Вот только жаль, что пропала
 такая потрясающая возможность выпить с вами на брудершафт. Что ж, позвольте
 угостить вас хотя бы мороженым.
Люда мило покраснела, а потом сказала:
-	Извините, что полностью расстраиваю ваши планы, но от мороженого
 я тоже вынуждена отказаться.
Евгений был крайне удивлён.. Ещё ни одна девушка из тех, с которыми он знакомился,
 не говорила ему в ответ ничего подобного. Уж что-что, а знакомиться и добиваться
 благосклонности таких милашек Евгений умел. Эта ситуация показалась ему довольно
 странной. «Чёрт, девственница она, что ли, что так упорно отнекивается? Сейчас 
ещё скажет, что мамочка велела домой к одиннадцати вернуться. Нет, и угораздило
 же меня познакомиться! Сам, дурак, виноват. Универсальный утешитель, ха! Хотя,
 насчёт обуви ... там определённый намёк на меня был. Так неужели она знает, кто
 я? Нет, абсурд, это невозможно. Да, вечер безнадёжно испорчен. Козочку ведь 
домой придётся проводить...А, может, она увидит мою машину и станет ласковой и
 нежной? Нет, вряд ли. А вдруг её поведение – это новая тактика «охотниц»? Опять
 мимо. Слишком наивна и одета скромно, чересчур консервативно, что ли. И всё же, 
почему она плакала?»
-	Так что же, Мила, нам с вами делать? Как отметить нашу встречу? 
«Нет, эта лапочка таки не на один день, очень уж хороша. Ладно, побуду галантным, 
чтобы не спугнуть. Если она «охотница», то сама обязательно проколется. Подождём!»
-	Неужели нельзя обойтись без всего этого пафоса? Давайте просто посидим и
 поговорим.
-	А вы что, совсем ничего не едите и не пьёте?
-	Ну почему совсем? И ем и пью, но только до семи часов вечера.
-	?
-	Простите, но таковы мои принципы.
«Нет, в ней определённо что-то есть!»
-	Принципы? В отношении чего?
-	В отношении самой себя.
-	Ясно.
Воцарилось напряжённое молчание. Евгению его собеседница нравилась всё больше и
 больше, её загадочность притягивала и очаровывала;  искушённый ум молодого человека 
стал лихорадочно распутывать клубок пленительной таинственности.
-	А, Мила, может, я покажусь несколько бестактным... И всё же позвольте задать 
вам один вопрос личного характера.
Она с любопытством посмотрела на него:
-	Вы хотите узнать замужем я или нет?
-	Да нет, что вы. Я не об этом. Признаться, я сразу обращаю внимание на такие
 вещи, как наличие обручального кольца.
-	В самом деле? А какой же ещё вопрос может вас интересовать? Есть ли у меня
 жених, парень или бойфренд?
-	Какая разница, кто! В общем, этот вопрос должен звучать так: «Заняты вы или
 нет? Смею я надеяться на ответные симпатии или нет?»
-	Мысль интересная... Даже не знаю, что вам сказать...
-	Правду.
-	Правду? Что ж, сейчас я свободна. Насчёт симпатий... Посмотрим.
-	Да? Вы меня обнадёживаете.
-	И всё же, не спешите радоваться. Я не такой «подарок», каким кажусь.
 Моя лучшая
 подруга утверждает, что у меня невозможный характер, старомодные принципы,
 и выдержать 
всё это сможет только ангел. Вы – ангел?
Евгений даже опешил на секунду. Он никак не ожидал такого каверзного вопроса:
-	Ну, нет, я не ангел, это точно. А забавный чёртик вам, случайно, не 
подойдёт?
Вместо ответа Мила рассмеялась. Услышав её смех, Евгений вздрогнул: теперь он 
понял, почему эта девушка стала для него магнитом – она была так похожа на его
 мать! Нет, безусловно, не внешностью, а манерой держать себя, этой загадочной
 грустью томных глаз, мягкой чарующей улыбкой... А смех её...,боже – нежный звон 
крошечных серебряных колокольчиков, разбуженных тихим прикосновением ласкового
 утреннего солнечного лучика, - перед Евгением словно ожил портрет его мамы, кроткой
 голубки, утончённой женщины и верной, любящей матери и супруги...
-	Вы о чём-то задумались?
-	Я?Да нет... Ваш смех как наваждение... Может, это вы – ангел?
-	К сожаленью, нет. Я – самое обыкновенное человеческое существо...
-	Да? А почему тогда это существо плакало, когда я его увидел? Мне кажется, 
вы себя не любите, Мила.
-	Вот и Инка говорит то же самое...
-	А кто такая Инка?
-	Моя подруга.
-	Это та, у которой «возникли проблемы»?
-	Да, Инесса Геннадьевна.
-	Как?
-	Дело в том, что «Инка» она исключительно для меня, а для всех остальных 
Инесса.
-	Ну-ну. Очень занимательно. Однако, вы нарочно уводите разговор в сторону.
-	В смысле?
-	А кто проигнорировал мой вопрос?
-	Мне не хотелось бы говорить на эту тему...
-	Без вариантов. Откровенность за откровенность: сперва вы отвечаете на этот
 вопрос, а потом можете сами помучить меня, учинив допрос с пристрастием. Шучу.
-	По поводу допроса?
-	Нет. Если серьёзно, меня очень огорчает ваше недоверие.
-	Что ж, если говорить серьёзно, то меня уволили сегодня с работы. 
Без выходного пособия и без каких-либо рекомендаций.
-	За что?
-	Ситуация жутко банальна. Я отказала шефу.
-	Ещё раз. В чём?
-	В ... интимных услугах.
-	Название фирмы и ваша должность.
Когда Евгений сталкивался с какой-нибудь проблемой, его голос становился по-деловому
 сухим, а фразы короткими и резкими. Евгений с детства привык принимать самостоятельные
 решения и следовать им, упрямо добиваясь своего, привык он и командовать 
другими людьми.
Людмила не могла не заметить разительную перемену, произошедшую в её собеседнике:
 он весь подобрался как лев перед прыжком, подбородок упрямо вздёрнулся кверху, 
заострились скулы и затрепетали крылья носа.
Но его внутренняя сила и уверенность в своём превосходстве подействовали на Милу 
как-то успокаивающе; и, совершенно незаметно для себя, она подчинилась, признав 
превосходство его личности:
-	«Оникс». Я – секретарь-референт и переводчик по совместительству.
-	Основное направление деятельности – поставка и реализация пластиковых труб? 
Фирма сотрудничает с Голландией, налаживает собственное производство?
-	Да. А откуда вы...
-	Не отвлекайте меня! Пожалуйста. Сколько вы там работаете?
-	Я проработала всего месяц.
-	С испытательным?
-	Без.
-	Деньги?
-	Не заплатили...
-	Эта работа нравится?
-	Ну...
-	Да? Нет?
-	Да...
-	Ясно.
-	А что всё это зна...
-	Милочка, куколка, не мешай, я не могу сосредоточиться. Все объяснения потом.
 Кто твой непосредственный начальник?
-	Денис Сергеевич.
Евгений лишь несколько удивлённо приподнял правую бровь:
-	Уволил сегодня? Без бумажек? Кто-нибудь знает?
-	Пока нет.
-	Подробности, - потребовал Евгений.
-	Я зашла к нему в кабинет подписать...
-	 В конце рабочего дня? Понятно. Дальше.
-	А он... он сделал мне это предложение...
-	Послала?
-	Что?
-	Ты его послала по конкретному адресу?
Бедная Мила просто растерялась и окончательно смутилась под бесконечным градом 
«нескромных» вопросов и пристальным взглядом Евгения, напряжённо следившего за её
 глазами. Собравшись с духом, она ответила:
-	Нет. Вежливо отказала.
-	И?
-	Он начал ко мне приставать.
Руки Евгения непроизвольно сжались в кулаки, а в глазах мелькнули опасные искры 
закипающей ярости.
-Я не вытерпела и залепила ему пощёчину, потом выскочила из кабинета, на ходу 
застёгивая блузку...
При этом Мила покраснела ещё больше: ей явно неприятно было об этом говорить:
-	А он крикнул мне вслед, чтобы я не смела больше появляться, потому что он
 меня увольняет.
Говоря это, Мила не смогла сдержаться: глаза наполнились слезами, а на щеках в 
который раз за этот вечер заблестели мокрые дорожки...
-	Ну-ну, будет, будет. Мила, девочка моя, не расстраивайся.
Его голос стал неожиданно мягким и нежным, а руки начали заботливо вытирать следы 
слёз и, прежде, чем Евгений сам осознал свои действия, он наклонился и как-то
 особенно трогательно поцеловал её милые глаза. Мила встрепенулась и тотчас сникла.
 Евгений чуть встряхнул её за плечи:
-	Глупышка, не плачь. Доверься мне, договорились?
Всхлипнув, Мила кивнула.
-	Всё будет хорошо. Ты мне веришь? Посмотри мне в глаза.
-	Да, верю, - тихо произнесла она.
-	Глупо лить слёзы по пустякам. Ну, любит он очаровашек вроде тебя, так что
 ж теперь? Я б на его месте вообще сразу кабинет закрыл. 
Мила испуганно подняла на него свои большие глаза.
-	Да шучу я, шучу. Просто, Мила, ты – красавица, каких поискать, вот он и
 клеится. А что ты на меня так удивлённо смотришь? - ворчливо сказал Евгений,  
- думаешь, я бы стал тратить время на какую-нибудь обезьянку? Ну, ладно. Хочешь,
я решу твою «жуткую» ситуацию прямо сейчас?
Мила кивнула:
-	Конечно, но это невозможно.
-	А для меня нет ничего невозможного. Смотри!
Говоря это, Евгений достал из кармана свой мобильный и набрал какой-то номер:
-	Груздин, надо полагать? Хэллоу! Признал? Да путём, путём. Да вот ты малость 
зарвался... Чего ты, Дёня, не понял? Так мне тебе самому объяснять или ребяток
 подождёшь? Да ты что! Я не за «крышу» тебе толкую, ты круче попал. Кто сегодня,
 да ещё и без разрешения мою девочку лапал? Как какую? Слушай, мустанг в трусах,
 не выводи меня, а то останешься без..., короче, останешься. Гарантирую. Давай, 
быстрее шевели своими опилками. Ты своего референта сегодня уволил? Ах, неужели! 
Поздравляю! От амнезии лечиться тебе уже ни к чему. Так вот: заруби себе на носу,
 ну, или там, пониже, что ещё хоть одно малейшее поползновение, и ты превратишься 
в жмурика. Усёк? Да, в понедельник она выйдет на работу, а зарплату... Ага, нет,
 в три, как минимум... Дёник, аллё, в долларах! Так, ладно. А теперь извиняйся. 
Что значит «Ты чё?»? Да, прямо сейчас. А в понедельник не забудь повторить на бис.
 И посмей только уволить! Какое твоё дело? Нет, не родственница, пока, во всяком случае!
 Да, даю.
Протягивая телефон окаменевшей от шока Миле, Евгений ободряюще улыбнулся:
-	На, держи.
Мила не поверила происходящему. Она почти инстинктивно взяла телефон и поднесла к уху. 
То, что она услышала, шокировало её ещё больше, чем всё, что было до этого. На всякий
 случай Мила уточнила:
-	Д-денис Сергеевич?
-	Людмила Николаевна? Добрый вечер, красавица вы моя! Ай, как нехорошо получилось!
 Мне так неловко! Что ж вы, голубушка, мне сразу не сказали, какие у вас чудесные 
рекомендации! Такие авторитетные люди, как Евгений Михайлович, всегда знают кто и чего 
стоит. Красотулечка моя, вы уж извини те за сегодняшний инцидент! Да если б вы мне хотя 
б намекнули, хоть словом, хоть полсловом или взглядом! Да я... я б ни-ни! И слова б 
плохого не сказал! Что вы! Я ж Евгения Михайловича уважаю! Я...
Но Мила уже не слушала его непрерывных извинений и хвалебных «од» в адрес Евгения. 
Её настолько потряс тот факт, что начальник, оказывается, знает и помнит её отчество,
 что он, такой высокомерный на работе, надувающийся от важности, ну, прямо как павлин,
 что он, он! может перед кем-то заискивать, бегать, как дрессированная собачонка на 
задних лапках... И Миле внезапно очень-очень захотелось узнать, кто же этот «кто-то»,
 перед кем так лебезит Денис Сергеевич.
Последний по-прежнему всё так же усердно рассыпался в извинениях, но Мила с усталым 
вздохом прервала его тираду, сказав лишь:
-	Да, спасибо, Денис Сергеевич. Я всё поняла.
-	Нет, Людочка, прелесть моя, этого действительно больше не повторится. И вообще,
 вы замечательно работали, так славно, что я решил назначить вас своим замом! Да-да, не 
удивляйтесь! В понедельник мы обо всём договоримся! 
-	Хорошо. Всего вам доброго.
-	И вам, голубушка, всего! Прекрасных выходных!!!
Мила спокойно вернула телефон Евгению. Внимательно посмотрев на неё своим сверлящим 
взглядом, он спросил:
-	Ну, как? Инцидент можно считать полностью исчерпанным?
-	Да, пожалуй. Спасибо тебе.
Евгений снова взял трубку:
-	Да, Дёник. Живи пока, со всеми своими..., так сказать. Угу, ага. Нет, после. 
Да, я сам звякну. Что, правда? Вот это номер! Ладно, я это проверю лично. Угу. И тебя... 
к чёрту.
Резким, чуть нервным движением Евгений захлопнул свой раскладной телефон и участливо 
спросил девушку:
-	Как ты себя чувствуешь? Действительно всё в полном порядке?
Вместо ответа Мила задумчиво посмотрела на него, а потом спросила:
-	Кто ты?
-	Как кто? В каком смысле?
-	Мне кажется, теперь я имею полное право задавать вопросы. Таков был уговор. 
Итак, первый вопрос: «Кто ты?»
-	А знаешь, ты была права – ты и впрямь не подарок. Характерец у тебя весьма 
своеобразный! Никаких там спасибо, ничего!
-	По-моему, я предупреждала. Я хочу знать правду!
-	Странно, мы с тобой едва знакомы, а уже возникают проблемы во взаимопонимании.
 Конфронтация сильных личностей, или как? Впрочем, ладно. Я готов тебе уступить. Но 
правда – вещь далеко не всегда приятная. Ты по-прежнему настаиваешь?
-	Да.
-	Понятно. Что ж, этот разговор не для такого людного места как это кафе. Хочешь,
 поехали ко мне, там мы сможем всё спокойно обсудить.
-	Я что, похожа на полную идиотку?
-	Нет. А что? О, Господи! Неужели ты думаешь, что все мужики – потенциальные
 соблазнители?
-	Да, я в этом уверена.
-	А я полагаю, что наоборот. Это женщины – искусные соблазнительницы. Мужикам 
просто деваться некуда от обилия этих ваших мини-юбок, которые почти ничего не 
прикрывают, от ваших прозрачных кофточек, которые делают вас ещё сексуальнее. Тем более 
грех не воспользоваться ситуацией, когда женщины сами тебе на шею вешаются.
-	То есть, во всём виноваты женщины?
-	Вне всякого сомнения! Это они провоцируют мужчин своим чересчур откровенным 
внешним видом.
-	Да что ж, им, бедным, в паранже ходить?
-	Нет. Зачем в паранже? Чуть скромнее надо быть. Во всём мире давным-давно так
 вызывающе одеваться могут себе позволить только проститутки.
-	Знаешь, я вот не могу понять, почему я сижу сейчас здесь и слушаю, как ты меня 
оскорбляешь.
-	Да потому, что в глубине души ты со мной согласна. Ты не можешь не признать 
справедливости моих слов. Именно женщины толкают мужчину на греховный путь прелюбодеяния.
-	Так, по-твоему, я тоже одета слишком вызывающе?
-	Нет, ты – нет.  Ты одета со вкусом. Может, конечно, чуть скромно и даже 
старомодно. Но дело не в этом - есть женщины, которым достаточно всего один лишь раз
 посмотреть на мужчину, чтобы тот почувствовал влечение к объекту своих симпатий.
-	Но я ...не такая!
-	Это ты так думаешь. Да и я вижу, чувствую, что ты не такая. Но другим-то
 этого не понять! И всё же: ты поедешь ко мне?
-	Я не считаю это...
-	О, Боже! Да понял я уже, понял. Обещаю тебе и клянусь не только не приставать,
 но и ... Я даже пальцем тебя не трону!
-	Меня невероятно удивляет твоя уверенность.
-	Да пойми ты, наконец, что у меня достаточно женщин, чтобы удовлетворять свои 
«насущные», скажем так, потребности. Поэтому я спокойно могу смотреть на женщину, как
 на человека, как на личность.
-	Сомневаюсь... Впрочем, поехали...


В большой, но невероятно уютной комнате с камином сидела девушка. Пожалуй, определение
 «молодая женщина» здесь было бы более уместным, однако внешне эта девушка и впрямь 
казалась очень юной молодой особой, созданием лет двадцати, только-только вступившим 
в пору цветения. И хоть эта красавица была далеко уже не юной и не наивной, оставим за 
ней это право – гордиться тем, что для всех окружающих она как и прежде по-девичьи свежа 
и прекрасна, - ведь женская красота – столь непостоянный дар небес! 
В каминной она была совсем одна – сидя на полу возле дивана, обхватив ноги руками и 
упёршись подбородком в колени, эта девушка смотрела на огонь, пылавший в камине. Взгляд
 её ничего не выражал. Нет, всё же выражал. Тоску. Безысходность, близкую к отчаянию. 
Пустоту, глубокую внутреннюю пустоту. В этих глазах не было живого блеска – в них не 
было надежды. Не было ничего, кроме боли и горечи. На полу перед девушкой лежало 
несколько альбомов с фотографиями. Вернее, все альбомы были почти полностью выпотрошены 
и валялись чуть поодаль от вороха фотографий. Прямо перед собой в одной руке девушка 
держала какую-то фотографию, но не смотрела на неё. Казалось, она вообще забыла, где 
была и что делала, мысли её были далеко, далеко в прошлом. Счастливом прошлом...


Как часто одно, легкомысленно сказанное слово может вырвать нас из плавного течения
 размеренной жизни и швырнуть в омут-вулкан страстей, водоворот решений и вихрь событий!
 Нет, «Поехали!» Милы не было роковым, но оно было решающим, поворотным словом, в корне
 изменившим её жизнь.
-	Официант, будьте добры, счёт! Ты ещё не жалеешь, что согласилась?
-	Но ты же пообещал мне чуть ли не дипломатическую неприкосновенность.
-	Да, имел неосторожность. Хотя прикоснуться, знаешь ли, очень хочется...Но,
 уговор есть уговор...
-	Вот – вот...
-	Ты, главное, не сбеги, когда мы выйдем из кафе.
-	А почему я должна сбегать? Это ты исчезнешь, если боишься моего пристрастного
 допроса.
-	Понял. А напомни-ка мне, на сколько вопросов я должен ответить?
-	Теперь на все.
-	А ты готова остаться у меня и на ночь?
-	В каком смысле?
-	Боюсь, наша беседа затянется до утра...
-	Что ж, пускай. Считай, что тебе удалось меня заинтриговать своей скрытностью...
-	Нет, это невозможно! Где ходит этот официант?
-	Ага, теперь ты нарочно меняешь тему разговора! Вон, кстати, идёт твой официант...
-	Всё. У меня идея! Давай, чтобы никто не убежал, я возьму...
-	Возьму тебя за ручку, как в детском садике, - рассмеялась Мила.
-	С тобой не то что в детский сад играть начнёшь, но и ясли вспомнишь.
-	«он вспомнил молодость шальную – вскипело сердце горячо...», - чуть иронично 
процитировала Мила.
-	Так, всё. Пойдём. Поэзию я и в машине могу послушать.
Поспешно сняв со спинки стула её сумку, Евгений взял Милу за руку и быстрыми шагами
 направился к двери. Выйдя из кафе, Мила тотчас же обернулась и посмотрела на вывеску
 – горящие неоновым светом буквы складывались в лёгкое, красивое название - «Капелька».
 Заметив движение Людмилы, Евгений заинтересованно посмотрел в том же направлении:
-	Хм, «Капелька»! Из-за таких посетительниц как ты, это название скоро придётся 
поменять на какой-нибудь «Солёный Океан» или там «Носовой платок». Ну, никакой романтики!
Мила восприняла эту реплику всерьёз:
-	Сделать ставку на оригинальность? Смелая мысль, но очень рискованная...
-	А кто не рискует, тот ... со мной не едет!
-	Спасибо, Жень!
-	За что, я ведь ещё даже дверцу открыть не успел.
Перед ними стоял необычайно красивый, изящный автомобиль. Мила плохо разбиралась 
в марках машин, но одно она знала наверняка - «это» не могло быть 
«новёхоньким «Ломбарджини» стального цвета» по той простой причине, 
что машина была синей. Да, глубокого насыщенного синего цвета. Машина спортивного
 типа. Приблизительно такую «исчерпывающую» характеристику Мила могла дать любому 
автомобилю. 
За рулём, как ни странно, уже кто-то сидел, поэтому Мила с Евгением сели на заднее 
сиденье. Этот «кто-то» был мужчиной лет сорока, спокойным и уравновешенным. Он 
обернулся к Евгению, подождав, пока тот устроится сзади, и спросил:
-	Ну, Евгений Михайлович, куда едем?
-	Кость, ну, куда я могу повезти такую прекрасную девушку?
-	Ну-у, обычно вы...
-	Так, мы едем ко мне домой, - несколько поспешно перебил Евгений. Повернувшись
 к Миле, он пояснил:
-	Я живу в десяти минутах езды отсюда в типично холостяцкой берлоге.
-	А, понял, - отреагировал на его слова Костя.
Машина бесшумно тронулась с места, плавно вливаясь в поток автомобилей на дороге.
В салоне повисла напряжённая тишина: Миле казалось неудобным говорить о чём-то в 
присутствии постороннего человека, а Евгений слегка растерялся, не зная, с чего 
начать разговор. Ему столько хотелось узнать о своей спутнице, столько надо было ей 
рассказать! Поэтому он решил первым выяснить кое-что, что не давало ему покоя:
-	Мил, давай, пока мы не приехали, и пока не начался твой допрос, поговорим о
 тебе.
-	Как? Опять обо мне? У меня такое впечатление, что мы уже весь вечер только обо
 мне и разговариваем!
-	Но мы же говорили исключительно в контексте работы! - запротестовал Евгений.
-	Да? И о чём же ты хочешь поговорить теперь?
-	Во-первых, уточнить кое-что. Ты действительно свободна?
-	Да, я же тебе говорила. У меня и в самом деле никого нет. И... - видимо, Мила
 хотела добавить ещё что-то, но в последний момент раздумала.
-	Так, хорошо. Дальше: расскажи мне о своих увлечениях, кто ты по знаку зодиака,
 какие подарки любишь получать...
-	Ого, сколько всего сразу. Я обожаю читать, больше тяготею к классике, особенно
 по душе русская и английская литература. Люблю поэзию.
-	Пишешь?
-	Немного. Для души.
-	С удовольствием послушаю.
-	Но только не сейчас, ладно?
-	Почему?
-	Настроение не то. И, потом, всё слишком личное.
-	Ладно, отставим поэзию. Что ещё?
-	Играю на фортепиано и на гитаре. Пою.
-	Ух ты, здорово. А песни сама пишешь? - Евгений посмотрел на Милю с неподдельным 
уважением.
-	Чуть-чуть.
-	Хорошо, послушаю дома.
-	А ты? Ты тоже играешь и поёшь?
-	Стоп. Сейчас твоя очередь отвечать на вопросы. 
-	Ну вот!
-	Никаких «ну вот!» - всё по-честному! Что ещё?
-	Ещё? Обожаю языки. Очень интересно изучать иностранные, особенно латынь.
-	Латинский – мёртвый язык. 
-	Зато знаешь, сколько трудов написано на латыни, сколько слов латинского 
происхождения в разных языках! 
-	С увлечениями всё понятно. Дальше.
-	Я родилась пятого сентября 1985 года.
-	Дева, ясно. Так, сейчас у нас 2006-й год, значит, тебе практически двадцать 
один. Замечательно! Подарки?
-	Гм, подарки... Если честно, просто с ума схожу, когда мне дарят мягкие игрушки,
 книги и цветы.
-	Вот как. Всё чётко обозначено. А драгоценности какие любишь?
-	Вообще-то, мне драгоценности никто и не дарит, кроме, разве что, меня самой да 
моей подруги Инки. Откровенно говоря, люблю всё, что красиво и изящно.
-	А что больше нравится: золото, серебро или платина?
-	Ты будешь смеяться, но я платины в своей жизни ещё ни разу не видела. А к золоту
 и серебру отношусь одинаково спокойно.
-	А камни?
-	Мне очень нравятся сапфиры, алмазы и рубины.
-	Ясно.
-	Какой-то у нас с тобой разговор странный. Ты интересуешься такими пустяками...
-	Это не пустяки, а очень значительные «мелочи». Зная такие детали, можно глубже
 понять психологию индивида, узнать, что он представляет из себя в личностном плане. 
Кстати, тема «Инки» проскальзывала уже дважды. Может, ты мне расскажешь чуть подробнее
 об этом человечке? Должно быть, это подруга с большой буквы? Кто попало драгоценности 
дарить не станет.
-	Да, ты прав. Это действительно моя подруга. Единственная настоящая и верная 
подруга. И красавица, к тому же. Да, у меня с собой даже её фотка есть. Хочешь покажу?
-	Ты мне о ней так говоришь, как будто сватаешь!
-	А почему бы и нет? Она и впрямь потрясающая девушка.
-	Не надо мне её рекламировать. Просто расскажи о ней. И всё. Как вы познакомились?
-	Как?
В самом деле, как? И Мила попыталась вспомнить свою первую встречу с Инкой, чтобы 
рассказать всё Евгению.
-	Знаешь, Жень, когда я училась в институте, то практически не работала. Так,
 мелкие подработки от случая к случаю, и то, если они касаются сугубо моей профессии.
 Поскольку я не местная и живу одна, то моим единственным стабильным заработком была
 стипендия. А мне очень-очень хотелось, чтобы на выпускной у меня было шикарное платье
 с босоножками в тон и сумочкой. Поэтому я усердно копила деньги в предвкушении того
 дня, когда, наконец, куплю себе что-нибудь. И вот, насобирав, как мне тогда казалось, 
значительную сумму, я отправилась в поход по магазинам модной одежды в надежде отыскать
 «моё» платье.
-	По бутикам.
-	Прости, что?
-	Обычно говорят не «магазин модной одежды», а «бутик».
-	Терпеть не могу это слово!
-	Признаться, я тоже! А, вот ты сказала «моё платье», то есть, ты уже представляла,
 каким оно должно было быть?
-	Ещё как представляла! Причём двести двадцать вариантов одновременно! Знаешь, 
когда я зашла в первый же магазин, то жутко испугалась – он был неимоверно большим,
 пестрящим манекенами и одеждой. Но цены! Цены меня просто потрясли! Даже вид нарядных
 платьев не вызвал во мне восторга. Понурив голову я вышла из магазина и остановилась 
возле соседнего, не рискуя зайти туда. И вдруг почти возле меня раздался визг тормозов.
 Я подняла глаза и увидела, что неподалёку остановилась какая-то иномарка и из неё вышла
 девушка. Уверенно и гордо она прошествовала мимо меня в магазин. Тогда я преодолела 
свою робость и вошла вслед за ней. В магазине был просто огромнейший выбор платьев, и
 все такие красивые, изысканные! Я с любопытством начала рассматривать наряды и вдруг... 
я увидела свою мечту! Я сразу же поняла, что искала именно это платье! Оно... оно было 
божественно! Такое лёгкое, с золотистым отливом... Словно соткано из света...
-	И?
-	И... Я стояла перед этим чудом и просто таяла... И вот, к моему величайшему ужасу,
 это платье присмотрела и та девушка. Я поняла, что платья мне не видать... Как только она
 подошла к прилавку, все продавщицы вмиг подскочили к ней, наперебой рассказывая новости и
 тараторя о новом товаре. Меня попросту никто не замечал. Тут эта девушка небрежным жестом
 указала на «моё» платье, изъявив желание его надеть. И все сразу принялись расхваливать 
этот наряд, восторгаясь её вкусом и советуя ей примерить его, чем она, разумеется,
 и занялась. 
Если честно, я сначала пришла в полное отчаяние, мне хотелось разрыдаться. Но потом 
неожиданная
 мысль мелькнула у меня в голове. Она ведь блондинка! И меряет светлое платье!
-	Ну и что?
-	А то, что блондинки далеко не всегда эффектно смотрятся в светлом. Я стала 
лихорадочно 
соображать, как можно спасти моё платье. Выход был один: найти что-то другое, такое,
 в чём бы
 она смотрелась действительно сногсшибательно, чтобы она сама отказалась от этого платья.
 Наконец,
 она вышла из примерочной. Все продавщицы дружно начали ахать и охать по поводу
 «шикарного» платья,
 девушка же подошла к зеркалу и начала внимательно рассматривать своё отражение.
 Казалось, 
она колебалась.
 «Вот он, мой шанс», подумала я и рискнула начать атаку. Я с трудом протиснулась между 
продавщицами 
и обратилась к этой девушке: «Знаете, я ещё ни разу не встречала таких ярких блондинок
 с такой потрясающей 
внешностью, как у Вас. Я уверена, у Вас тонкий вкус, и Вы очень тщательно следите за
 своей внешностью. Ведь так?
 Наверняка, Вы не оденете, что попало, я права?» Девушка зинтересованно посмотрела в 
мою сторону. «Безусловно. А разве по мне не видно?»
 Вот так у нас завязался разговор примерно следующего содержания...
-	Так, разговор мы опускаем. Ты лучше скажи, как вы с платьем-то разобрались?
-	Как? Я доказала ей, что это платье ей не подходит. Вместо него мы отыскали
 совершенно фантастическое платье цвета электрик с глубоким декольте и открытой спиной.
 В это платье Инка влюбилась с первого взгляда; поблагодарив меня за помощь, она вдруг
 спросила, что я ищу. Я ответила, что уже нашла, вопрос только в деньгах, и показала на
 «моё» платье. Её реакция меня поразила. Чуть улыбнувшись, она сказала мне: «А ведь у 
Вас тоже есть вкус! Кстати, я – Инесса. Давайте отметим наше знакомство и покупки
 где-нибудь неподалёку за чашечкой кофе!» - «Знакомство – с удовольствием, а вот покупки 
мне рановато отмечать...» В ответ Инка сказала: «Ну, не расстраивайтесь!» - «Инесса, 
я подожду Вас на улице.» - «Хорошо. Сейчас платье упакуют, и я бегу». Вот, в принципе, 
и вся история нашего знакомства.
-	Нет, подожди, а как же платье? Ты что, так и не купила его?
-	Платье купила Инка. Представь, когда она вышла из магазина, в руках у неё был
 всего один пакет. А когда мы в ближайшей кафешке праздновали наше знакомство и клялись 
друг другу в вечной дружбе...
-	И сколько же «чашечек» для этого  надо было выпить? - со смехом спросил Евгений.
-	Не перебивай! Так вот: в этот момент Инка вдруг достала из-под стола пакет, 
протянула его мне и сказала: «Подруги должны делать друг другу подарки, доставляя радость.
 Ведь не важно, какие подарки, главное – помнить о своей подруге. Верно ведь?» 
Я, признаться, даже растерялась от неожиданности в тот момент, но когда я открыла пакет,
 то просто не поверила своим глазам: в пакете было «моё» платье! Я, я не знала даже, как
 мне благодарить её за это! Вот тогда я впервые поняла, что такое настоящая дружба.
 Я была счастлива! А напротив меня сидела сияющая Инка, жутко довольная и гордая. 
«Я угадала, угадала!» - «Ин, но это же куча денег!» - «Людка не смеши меня!
 Дружба – бесценна, а друзья – единственное сокровище мира!» - «Но ведь ты меня совсем не 
знаешь!» - «Люд, я вижу твои глаза. Поверь, мне этого более чем достаточно!» Вот так мы
 и познакомились.
-	Впечатляет. Не знаю, не могу пока ничего сказать о твоей Инке, но  кое в чём она,
 безусловно, права...
-	Жень, Инка и впрямь чудесный человек!
-	Да я и не спорю! Но она однозначно тонкий психолог. Скажи-ка, а кем работает твоя
 подруга?
-	О, она – натура творческая, пребывающая в вечном поиске, дочь богемных родителей 
и всё такое...
-	А вот это мне уже не нравится! «Всё такое», как ты говоришь, накладывает
 определённый отпечаток на психику человека, причём, как правило, негативного характера.
-	Ну, нет. Это уж точно не про Инку! Она, конечно, сумасбродка, каких поискать, 
немного взбалмошная, но не умалишённая, это точно!
-	От неуравновешенности до сумасшествия – один шаг. 
В ответ Мила промолчала, сердито отвернувшись от Евгения.
-	Всё, я понял. Подруга – это святое. Ладно, вернёмся к этой теме позже.
 Ну, не дуйся на меня, хорошо? Тем более, что надутые губки не делают тебя краше, 
а только добавляют наивности. Да, кстати, мы уже приехали.
-	Это твой дом? - В голосе Милы проскользнуло лёгкое недоумение. - Признаться,
 я представляла себе уютную пристань, «берлогу» холостяка совсем по-другому.
-	Ну, извини, не угодил, - с лёгкой иронией парировал Евгений, - может, всё-таки,
 хоть внутреннее убранство придётся тебе по душе?
Говоря это, он учтиво поклонился, подал Миле руку и повёл её ко входу в дом.
-	Интерьер.
-	Прости, что ? 
-	Ин-терь-ер, - по слогам повторила Мила, - а то ты со своим «внутренним убранством»
 безнадёжно отстал, устарел, застрял где-то в девятнадцатом веке.
-	Ты намекаешь, что счёт «один – один»?
-	Да.
-	Ладно, но твои очки скоро обнулятся.
-	Это ещё почему?
-	Смотри.
И Евгений распахнул перед Милой дверь.
-	Прошу!
-	Ого! Надо же! И это везде так? По всему дому?
-	Да, - с гордостью сказал Евгений, - весь ин-терь-ер (поддразнил он Милу, 
копируя её интонации) выдержан в одном стиле.
-	Но это же готика, - прошептала потрясённая Мила.
-	Это – не готика, а искусная стилизация под неё. У меня, представь себе, ещё ванная,
 душ, бассейн и туалет имеются.
-	Вот это да! Здорово! Ооо, это столовая?
-	Естественно, - отозвался Евгений, постаравшись придать своему голосу чуть 
насмешливый оттенок.
-	Боже мой! Я не верю своим глазам! Но это же не могут быть картины кисти
 самого Клода Моне!
-	Конечно, не могут! Я хоть и состоятельный человек, но вовсе не безумный
 коллекционер!
-	Так это – копии?
-	Да. Один мой друг – огромнейший талантище, но, увы, не признанный обществом гений.
 Вот и подрабатывает, беря частные заказы на копии полотен знаменитых художников.
-	О! Узнаю: это - «Завтрак», а это – серия «Собор в Руане» и, не может быть,
 «Кувшинки»! Как тебе удалось выбрать самые красивые картины? 
-	Но не ты же одна разбираешься в живописи?
-	И то верно. В таком случае, должна признать, что у тебя оччень хороший вкус.
-	Неужели? Я потрясён вашей высокой оценкой, мадемуазель, - съехидничал Евгений.
-	Ладно, признаю: два – один, в твою пользу, но это временно!
-	Посмотрим. Так, ты чай будешь?
-	Нуу...
-	Нет. Есть и другие варианты, но ты же не пьёшь. Или я не прав?
-	Прав. Просто я и чай в это время не пью.
-	Ах да, принципы! К чёрту принципы, пошли на кухню, я заварю нам кофе.
-	Уговорил. Чашечку кофе я выпью с удовольствием. Только у меня к тебе одна просьба.
-	Ну и?
-	Не ругайся хотя бы в моём присутствии, хорошо?
-	Я ругаюсь? Да разве это ругательства?
-	Может, для каких-нибудь грузчиков это и не ругательства. Но мне всё равно 
неприятно.
-	Как прикажете, принцесса, - склонился Евгений в полушутливом поклоне, ворчливо
 добавив при этом, - Боже, в кого я превращаюсь! В подкаблучника! 
-	Будет тебе ворчать, ведь я не поверю. Лучше вот что скажи: ты Константина э...
 отпустил?
-	Неа, на всякий случай оставил. Вдруг ты домой захочешь уехать?
-	Слушай, но это настоящее издевательство над человеком! Держать его с машиной в 
такое время!
-	Никакое это не издевательство. Не тебе, так мне машина может понадобиться в любую
 минуту. Тем более, его смена только началась.
-	Так – так, очень интересно. А куда это и как часто ты совершаешь ночные рейды?
-	Как куда? К друзьям в гости, в ночные клубы, бордели...
-	Скажи мне, что это шутка.
-	Нет, девочка моя. Это правда. По крайней мере, так было раньше.
-	Раньше? То есть, до сегодняшнего дня?
-	Можно и так сказать. Сегодня я, как видишь, дома.
-	И очень этим недоволен, да? Что ж, извини, что нарушила твои планы – я не нарочно.
-	Мила. Прошу тебя, перестань. - Говоря это, Евгений подошёл к Миле и положил руки 
ей на плечи. - Неужели ты не понимаешь, что, увидев тебя сегодня, я вдруг чётко осознал, 
что и не жил вовсе до встречи с тобой, так, существовал. Ты для меня очень много значишь, 
я ...я боюсь тебя потерять. Пойми, человеку очень трудно жить, особенно, если он ищет 
понимания, одобрения и поддержки окружающих и ... не находит... Знаешь, иногда я просто
 схожу с ума от тоски и одиночества, а рассказать об этом некому... Ты не поверишь, но
 бывает и так, что снимешь иной раз проститутку не для секса, а чтобы было с кем хоть по 
душам поговорить.
-	Я понимаю, Жень, прости. Конечно, я не вправе была тебя критиковать. Просто я
 вдруг испугалась, что я в твоей жизни всего лишь очередная, что я в тебе ошиблась, и ты
 такой же, как все: развращённый и наглый сынок богатеньких родителей.
-	Я – сынок богатеньких? Да, Люд, знала бы ты мою историю...
-	А вот пойдём на кухню, и там ты мне всё расскажешь. Именно это ты, как мне кажется,
 и обещал изначально.
Мила мягко освободилась от его рук, заглянула в лицо – и Евгений внезапно понял, что это 
– его счастье, та родственная душа, которую он искал.
-	Так где тут твоя кухня?
-	Прямо по коридору. Пойдём, я покажу.
Идя по длинному и широкому коридору, Мила удивлялась про себя, что она делала ночью в
 этом огромном доме, да ещё и в обществе совершенно чужого человека. Но, с другой стороны,
 Евгений не казался ей чужим, наоборот, он был невероятно близким и родным, как будто она 
знала его уже лет десять.
Евгений завёл Милу в кухню.
-	У меня здесь простенько и со вкусом, - сказал он, включая свет.
Действительно, дизайн кухни был продуман до мелочей. За кажущейся простотой стояла тонкая 
и скрупулёзная работа дизайнера. Что поразило Милу больше всего, так это размеры «кухни»
 - для неё это была целая столовая. Кухня представляла собой нечто целое – 
светлое помещение, 
где каждая деталь органично сочеталась с другими. Стены и потолок были белыми, 
а вся мебель 
и пол – светло-серого цвета.
-	А что же кухня не в готическом стиле?
-	А ты можешь представить себе подобное чудо? Я – нет. Но не переживай: 
столовая ведь компенсирует это с лихвой.
-	Скажи, а ты сам себе готовишь, или держишь кухарку?
-	Вообще-то, я умею готовить, и кухарок у меня нет. Но я ем, как правило,
 не дома.
-	Неужели ты можешь променять домашний уют и покой на шумные залы ресторанов? 
-	Но я же холостяк!!! Какой «домашний уют»? Где ты его видишь?! Да, дом хороший.
 Да, я вложил в него душу, да, сделал его таким, каким хотел. Но это не то!!!
 Уют – это когда ты едешь домой и знаешь, что ты не один. Когда переступаешь порог
 и видишь обувь, одежду, да хотя бы чувствуешь присутствие, в конце концов, любимой 
женщины!
-	А ты не пробовал завести собаку?
-	Мне некогда ухаживать за животными при моей насыщенной жизни. К тому же, 
собака – верное, но бессловесное животное, а мне хочется понимания, сочувствия и
 поддержки! Я мечтаю хотя бы раз встретить искренность по отношению ко мне! А люди,
 зная, какими я располагаю деньгами, танцуют передо мной на задних лапках, просто
 стелятся! Меня окружают фальшь и притворство, и нет ни одного лучика правды в этом
 царстве лжи и лицемерия!!! Мне-то всего и надо, что услышать хотя бы одно доброе слово,
 чтобы меня просто по-человечески пожалели... Но нет – деньги убивают всё человеческое,
 превращая людей в шакалов!
-	Женя, милый, я умоляю тебя, перестань! По-моему, ты когда-то очень сильно обжёгся
 на этом и теперь бередишь старую, незатянувшуюся рану.
-	О да, я обжёгся! Знаешь, как было больно падать, сознавая, что подножку сделал 
«лучший» друг. Вот тогда-то я и понял гнилую сущность человека!
-	Нет, Жень, я не верю! Да ты и сам не веришь в то, что говоришь! Ведь ты сам не 
зачерствел, деньги тебя не изменили, ты же остался человеком! Так почему ты отказываешь 
другим в праве быть людьми?! По-твоему, все – шакалы?! А сам ты кто – Господь Бог?
От неожиданности Евгений просто не нашёл, что ответить. Он уже успел убедить себя в том, 
что Мила  - доброе и кроткое существо, не способное на бурное проявление эмоций. А у этого
 существа, оказывается, был свой характер, свои принципы и убеждения. И с этим надо было 
считаться! А это для Евгения было внове, потому как он все двадцать семь лет своей жизни 
считался только с собой – другие ему были глубоко безразличны.
-	Ладно, проехали. Я погорячился, извини.
-	Да нет. Я тебя прекрасно понимаю – накипело на душе, а поделиться не с кем. Это 
ты меня извини за излишнюю резкость.
-	Да брось. Тем более, что ты права. До сегодняшнего вечера я и впрямь считал себя
 созданием высшего порядка, избранным существом...
-	Эдаким непризнанным гением?
-	Нет. Скорее непонятым волком-одиночкой.
-	Волку нужна стая, а человеку – семья. Человек тянется к людям, от одиночества он 
гаснет, как свеча.
-	Теперь ты видишь, как мне плохо и одиноко?
-	Жень, я уверена, что всё скоро изменится: ты встретишь хорошую девушку, котрая
 принесёт тебе счастье...
-	Неужели ты так ничего и не поняла? Я её уже встретил! То есть, тебя! 
Ты перевернула мой мир! Вытащила меня из той трясины, в которой я увязал! Я люблю тебя,
 Мила! Ты мне нужна! Ты – мой ангел, несущий свет! Ты выйдешь за меня замуж?
Говоря это, Евгений упал перед Милой на колени и замер, опустив голову, как будто ожидая
 приговора.
Людмила, однако, медлила с ответом. Она не знала, как ей поступить в этой ситуации, как
 не обидеть  его отказом. 
-	Женя, послушай меня, пожалуйста. Когда мы познакомились, ты показался мне таким
 рассудительным, серьёзным и взрослым. Неужели ты хочешь убедить меня в обратном? Сейчас
 я вижу перед собой ребёнка, которому понравилась игрушка, и он хочет её получить. Знаешь,
 кто ты? Маленький капризный эгоист! Пойми: другие люди тоже живые, у них есть мысли и 
чувства! Их надо уважать! Извини, я не хочу быть твоей куклой.
-	Причём тут куклы?! Я люблю тебя! Понимаешь: ЛЮБЛЮ!!!
-	А я? Меня ты спросил? Ты знаешь, кого я люблю? Может, у меня дети есть? Ты же
 ничего обо мне не знаешь!!! 
-	Так давай знакомиться!!!
-	Жень, хватит шутить! Я говорю серьёзно!
-	И я серьёзно! Никаких шуток! Я хочу, чтобы ты стала моей женой! Я не могу жить 
без тебя!!! Ты мне не веришь? Хочешь – я брошусь в окно? 
-	Тебя в детстве пороли?
-	Что? Я не совсем понял твой вопрос.
-	Прекрати. Я прошу тебя. Если ты не перестанешь городить чепуху, я развернусь и
 уйду.
-	Хорошо. Я понял. Даю тебе три дня на размышления по поводу моего предложения.
-	Ты просто сошёл с ума! 
-	Не без твоей помощи!
-	Но я же тебя не люблю!
-	Ничего! Потом полюбишь! Главное, чтобы ты была рядом со мной!
-	Нет, я не согласна!
-	Не понимаю, что тебя останавливает? Я – миллиардер, брачный контракт
 мы обязательно подпишем, если тебе надоест – разведёмся, но нищей ты не будешь
 никогда. Это я тебе обещаю!
-	Неужели ты не понимаешь, что мне не нужны твои деньги? Я хочу любить и быть
 любимой, а не продавать себя за деньги. Иначе, чем я буду лучше проституток, торгующих 
своим телом? Только тем, что выгодно продам себя? Извини, я так не могу!
-	И что же мне делать? Я могу заслужить твою любовь? 
-	Не знаю. Сердцу, ведь, не прикажешь! Сперва давай, всё же, познакомимся.
-	Давай. Я родился 30 марта 1979-го года, Овен. Мне полных двадцать семь лет. Не 
женат. В браке никогда не состоял. Детей нет. Любовниц и подружек уже тоже.
-	Родители?
-	Мать умерла, когда мне было пять лет. Рак груди. Врачи были бессильны. Я её почти 
не помню. Только какой-то далёкий, размытый образ да несколько фотографий – вот всё, что
 сохранилось. 
-	А отец?
-	Отец? А что отец? Тогда у него уже два года как была любовница. И мама об этом 
знала; по-моему, это подтачивало её силы больше, чем сама болезнь. Сразу после смерти
 мамы отец укатил со своей пассией в Америку, оставив меня на попечение бабушки – матери
 моей мамы, женщины невероятно строгой и принципиальной в вопросах воспитания.
-	Извини. 
-	А ты тут при чём? Ты спросила – я ответил. Так мы, кажется, договаривались.
-	Но есть вещи, о которых больно и неприятно вспоминать.
-	Порой приходится.
-	Скажи,  а чем ты занимаешься? Миллиарды из воздуха ещё не научились делать.
-	Всё элементарно: отец, чувствуя свою вину передо мной, выделил мне изрядный 
капиталец. Когда я решил заняться бизнесом, он помог мне встать на ноги. Вот и всё. 
Благодаря ему я открыл сеть супермаркетов «Блеск», кафе и рестораны.
-	Понятно. Тихий мирный бизнес. А как ты объяснишь свою влиятельность в деловых 
кругах?
-	Не только деловых, но и политических. Объясняю: приходит ко мне в ресторан один
 политик, например, и заказывает столик в уголочке по-укромнее, да ужин для двоих. А он 
вскорости баллотируется. Ну, думаю, любовницу приведёт. Ясно.  Моё дело – сторона. Все
 мы не без греха... А он бац – и с мужиком... И всё так нежненько, романтично... 
чирикает вокруг него, обхаживает... «деловое» свиданьице у них, значится... А ведь стоит
 мне кое-кому из журналюг шепнуть об этой встрече, как от политика и мокрого места не 
останется, такую бучу поднимут, что этот человек потом всю жизнь заклеймённым ходить 
будет. Но я – человек порядочный. Считаю, что у каждого есть право на личную жизнь и 
на свои ошибки. Стукачеством, естественно, в жизни не занимался. Вот за это-то меня и 
уважают. И боятся.
-	А не страшно?
-	Да брось. Чего бояться? Живём только раз. Ещё вопросы?
-	Ты знаешь, пока вопросов нет. - Мила зевнула, торопливо прикрыв рот ладонью. -
 Мне надо «переварить» информацию. Но вскоре, я думаю, возникнут ещё вопросы.
-	Не переживай. Отвечу. Я вижу, ты спать хочешь.
-	Да. Когда я устаю, мне никакой кофе не помогает взбодриться.
-	И не удивительно: почти два часа ночи. Вот что: оставайся у меня. Моя спальня
 для гостей в твоём распоряжении.
-	А...Ты уверен?
-	В чём? И как тебе не стыдно? Да помню я про эту дурацкую неприкосновенность.
 А я  - человек слова. Ложись спокойно спать, отдыхай, а утром продолжим разговор.
-	Хорошо. Спасибо.
-	Ну, тогда пойдём: покажу тебе ванну и твою комнату. Прошу, сударыня!
Евгений провёл Милу в спальню. Странной показалась ей эта комната: удивительно красивой 
и почему-то пустой, безжизненной. Войдя в эту комнату, Мила вздрогнула.
-	Что такое? Тебе холодно? Включить отопление?
-	Нет, всё в порядке. Просто эта комната какая-то бездушная.
-	Ну ещё бы. Во-первых, всё в голубых тонах. А голубой, как тебе известно, 
холодный и строгий цвет. А, во-вторых, эта комната используется редко. Обычно мои гости, 
вернее, гостьи спят в другой постели.
-	Ты невыносим!
-	А меня и не надо никуда выносить! Я и сам скоро испарюсь! Вот только пожелаю 
тебе «спокойной ночи»...
-	Ну вот и желай! Чего стоишь?
-	Да жаль мне тебя: одна останешься в этой холодной неприветливой комнате...
-	А у тебя есть другие варианты?
-	Нет, ну, мы можем вдвоём в моей постели согреться...
-	Уж не претендуешь ли ты на роль грелки?
-	Да я, вообще-то, другое имел ввиду...
-	Дипломатическая неприкосновенность, - нараспев произнесла Мила, - и слово твоё,
 как камень! Неужто забыл?
-	А тебе нравится, я смотрю, надо мной издеваться. Скажи: ты всех порядочных мужчин 
так мучаешь?
-	Нет, что ты! Я на них сразу Инку натравливаю...
-	Так что: она у тебя в роли собачонки?
-	Ой, как смешно! Нет! В роли дрессировщика. Видел бы ты, как ловко она делает из 
кобелей коврики для ног.
-	Невероятно интересно! Но я думаю, что мне такая возможность ещё представится. А
 теперь, сударыня, раз вы не передумали, разрешите откланяться.
-	Разрешаю.
-	Да, но прежде, чем я уйду, считаю своим долгом напомнить вам, что моё предложение
 относительно бракосочетания остаётся в силе. Приятных вам снов! - говоря это, он чуть 
подался вперёд, сохраняя, однако, серьёзный вид, и только глаза поблёскивали какой-то 
особой хитринкой... 
-	Спасибо!
-	Да, вот ещё что... - Евгений уже почти вышел из комнаты, но какой-то внезапный 
порыв заставил его вернуться. Он подошёл к Миле, окинул её задумчивым взглядом и
 неожиданно заявил: – А ты ведь о ком-то сейчас думаешь. И этот кто-то явно не я! 
-	Какие мы провидцы! Ну и, как ты догадался? Признавайся!
-	Я разбираюсь в физиогномике.
-	Да? И где же ты научился так легко читать по лицам?
-	Это врождённая способность. От отца. Когда он обнаружил эту склонность во
 мне, помог развить.
-	А я думала... Может, ты сам скажешь, о ком? 
-	Ну, если не о мужчине... - Мила покачала головой.
-	И?
-	Тогда о своей Инке. Ну?
-	Ты меня удивляешь! Угадал! Я ей обещала перезвонить, когда освобожусь... 
Она же с ума сойдёт от беспокойства!
-	Слушай, Мил, я всё, конечно, понимаю...Лучшие подруги и всё такое... Но ты устала.
 Отложи-ка ты разговор до завтра, мой тебе совет. Завтра с утра позвонишь ей и 
подробненько отчитаешься о том, какое продолжение у нашего знакомства.
-	Да, пожалуй, ты прав. Меня что-то так в сон клонит... Не до бурных 
обсуждений сейчас. Спокойной ночи!
-	Угу. Понимаю. Только ты всё же изнутри запрись, а то мало ли что...
-	Да уж запрусь. Можешь не утруждать себя проверкой. - 
проворчала ему в спину Мила.
Уже ложась спать, она обнаружила, что в комнате нет её сумочки. 
Странно, ей казалось, что она забирала сумочку из кухни. Но, 
по всей видимости, сумка осталась там. Пойти на кухню за сумкой 
Мила не решилась – Евгений недвусмысленно  дал ей понять, что 
«неприкосновенность» на следующий день не распространялась. 
А два часа ночи явно не вечер. Искушать же Евгения Миле не хотелось.
 Она с наслаждением вытянулась на постели, закутываясь в одеяло, как
 в кокон... Столько мыслей роилось в голове... Первое: если она ему нравится,
 то почему он даже не пытался её поцеловать? И потом, этот взгляд... умопомрачительно
 притягивающий и нежный... А руки... ласковые и сильные... Мила вдруг чётко осознала,
 что хочет, чтобы он её поцеловал, обнял... Её охватывала сладостная дрожь при одной
 только мысли о нём. И в то же время ей стало страшно: а вдруг это сон? А, может, не 
было ничего? Ладно, допустим, не сон. Завтра она просыпается, а его нет. Или он выставит 
её за дверь, сказав, что всё вчерашнее было горячечным бредом... А предложение руки и 
сердца? Нет, так не бывает! И всё же...
На стене напротив кровати висели часы с серебряной отделкой, а сверху над циферблатом 
застыли в ожидании крошечные ангелочки, как будто удивляясь, как это часы не утомились 
отмеривать секунды, развеивая песок времени в прошлом, смешав радости и печали в 
монолитное прошедшее...
Но то – ангелы. А мы – люди. Живя прошлым, мы существуем, как призраки, растворяясь в
 небытии... Живя настоящим, мы дышим. Живя будущим, растём и созидаем. Плетём невидимые
 нити судьбы, не замечая этого и не веря...

Сумочка Милы исчезла не случайно – ей «помог» Евгений. Нет, молодому человеку нужны были 
не документы, и уж тем более, не деньги, а ... телефон. Ему очень-очень надо было кое-что 
выяснить, причём немедленно.
Достав мобилку, он тотчас же отложил сумочку Милы в сторону. Отыскав в списке
 телефонов нужный номер, он позвонил по нему со своего мобильного. На том конце
 сразу же отозвались:
-	Да?
-	Здравствуйте! Инесса Геннадьевна?
-	Да. Я вас слушаю.
В приятном молодом голосе сквозило недоумение.
-	Извините, что беспокою Вас в столь поздний час, но я звоню по поручению Вашей 
подруги, Людмилы Николаевны...
-	Что??? С ней что-то случилось? Она в больнице? Ну, говорите же!
-	Видите ли, необходимо, чтобы вы приехали.
-	Она жива???
-	Да, не беспокойтесь!
-	Куда ехать?
-	Давайте сделаем так: Вы продиктуете свой адрес, и за Вами заедет машина.
-	Стоп, зачем мне скорая?
-	При чём тут скорая?
-	Как?
-	За Вами заедет синий «Лексус» с ...
-	Ах ты, сволочь!!! Не дай Бог, ты с ней что-то сделал, кобель, твою... 
-	За Вами заедет «Лексус» синего цвета. Шофёра зовут Костя.
-	Ты, идиот, ты меня вообще слышишь?
-	Увы, да. Не утруждайте себя, Инесса Геннадьевна, Мила мне уже хвасталась, 
что Вы из любого кобеля можете коврик для ног сделать...
На том конце секундное молчание. «Одно из двух, - подумал Евгений, - или матерный 
запас иссяк, или дыхание переводит»
-	Она такое сказала?! Простите, а как Вас по имени-отчеству?
-	Евгений Михайлович.
-	А... Очень приятно! Записывайте адрес: улица Лепантинова, девятнадцать десять. 
Знаете, где это?
-	Да, приблизительно. Я перезвоню Вам, когда машина будет на месте, - с этими
 словами Евгений уверенно нажал отбой. В его глазах появился опасный блеск, как у 
человека, решившегося на какое-то рискованное безумство. Он сварил себе кофе и остался 
с ним на кухне, напряжённо вглядываясь в темноту за окном.

Уже через тридцать минут во двор въехала его машина, разрезав мрак ночи ярким светом фар. 
Евгений увидел, как торопливо Костя бросился открывать дверцу, и хмыкнул про себя – 
для Кости такое поведение не было характерным. Но такого он действительно не ожидал. 
Дверца открылась, и из машины царственно вышла блондинка.
Евгений даже опешил. Сказать, что она была красивой, значило не сказать ничего. Она была
 заветной мечтой любого нормального мужчины. Такую невозможно было представить рядом с
 собой даже в самых смелых фантазиях! Такую не увидеть даже в журналах! У Евгения просто 
дух захватило! Это была не женщина! Нет, это было само совершенство! Евгений попытался 
представить её в постели... «Нет, это какое-то наваждение! Да что ж за день сегодня такой!
 А, впрочем, я уверен, что она – полная стерва! Ну, что ж, готовьтесь, сударь, к бою! 
Хоть это ещё и не страшно! Главное, чтобы не к самообороне! Ну, с Богом!»
Буквально через минуту он услышал приближающийся стук каблучков. Попытавшись изобразить 
на лице неподдельную радость, Евгений замер в ожидании. Долго ждать не пришлось. Дверь 
с шумом распахнулась, и в комнату вошла та самая блондинка. 
-	Евгений, полагаю?
-	Очень рад нашей встрече, Инна.
-	Я – Инесса Геннадьевна.
-	Да неужели? А я – Евгений Михайлович.
-	Чёрт! Ладно, давай по имени. Только без дразнилок!
-	Спасибо.
-	Ну и? Я жду объяснений!
-	Я влюбился в Милу.
-	Поздравляю. Типа, удивил, да?
-	Нет? А жаль. Я хочу на ней жениться!
-	Опа! Я в ауте! Думаешь, один такой умный, да? Фейс и бабки тут не помогут!
-	А ты?
-	Какого я тебе должна помогать?
-	Договоримся?
-	Дурак!
-	И всё же?
-	Блин. Повезло Людке. Верней, вам обоим. Ладно, помогу. Куда ж вас денешь!
-	Спасибо! Значит, так...
-	Стоп. Тормози на поворотах! Ты здоров?
-	А...в смысле?
-	Не въехал. Бывает. Повторяю вопрос. Как у тебя со здоровьем? На что жалуетесь,
 больной?
-	Да почти ни на что. Правда, зимой лапы ломит и хвост отваливается, и на снегу
 в трусах спать холодно.
-	Ага, это ты, типа, пошутил. Да? Короче, телепузик, мне нужно посмотреть твою 
медицинскую карту и проверить наличие финансов и недвижимости, усёк? 
-	Йес, сёр!
-	Да, и вот ещё что: не забудь провериться на венерические.
-	Всё?
-	Пока всё, котик.
-	А справка от психиатра не нужна?
-	Зачем? У тебя ж диагноз на лице написан!
-	Ладно, Ин, пошутили, и будет. Теперь надо решить серьёзные вопросы.
-	Пуся, а кто тут шутил? Не разводи меня, окей? На сбор всех документов я даю 
тебе ровно день. Усёк?
-	Уф, понятно. Будут тебе документы. 
-	Ну, тогда всё пучком. Всё. Теперь давай, выкладывай, на хрена ты меня из постели 
выдернул.
-	Понимаешь, я хочу жениться на Миле.
-	Не вопрос: платье и туфли мы с ней выберем сами. Ты только оплатишь.
-	Да я согласен! Проблема в том, что она мне отказала!
-	От больная, прости, Господи, что скажешь! Ну вот, вот ум у неё есть после такого,
 а?
-	Я дал ей три дня на раздумья. Но твоя задача – сделать так, чтобы она согласилась.
-	От олух царя небесного! Ты всегда так туго соображаешь? Или только по ночам?
-	Да нет, вообще-то, а что?
-	А то, что согласится она, когда влюбится. А влюбить её в тебя никто кроме тебя 

самого не сможет. Так что, давай: руки в ноги и вперёд. Максимум, что я могу здесь, так
 это – подкинуть пару идей. Обязуюсь расхваливать тебя перед Милой каждые две минуты и 
расписывать прелести супружеской жизни. Всё. 
-	Ты думаешь, это поможет?
-	Ясен пень, поможет! Конечно, если ты ни в чём не лопухнёшься!
-	Хорошо. В таком случае, каковы наши действия?
-	К твоему сведенью, красавчик, завтра выходной. По ходу, уже сегодня, но не суть.
 Вот и займись с утреца воплощением сказки в реальность.
-	Да я бы и рад, но в голове ни одной приличной мысли!
-	Нда. С неприличными к Миле можешь даже не соваться!
-	Ой, нет, я вовсе не об этом!
-	Да? Интересно, о чём?
-	Может, провести с ней уикэнд на Багамах? Или на Мальте?
-	Гм. Знаешь, что? Пожалуй, справка от психиатра будет очень даже кстати! Какая
 Мальта??? Аллё, гараж! Ты вконец сбрендил? Завтра Мальта, а послезавтра Мила навсегда
 вычеркнет тебя из своей жизни! 
-	Но почему???
-	Блин, ты её совращать собрался или влюблять?
-	А совместить никак нельзя?
-	О, как всё запущено! Котик, запомни: она – не такая, как все. Мила – особенная. 
Таких застенчивых скромниц в наше продвинутое время разврата практически не встретишь!
 Она – чистая, чистая душой, как только что добытый алмаз, как горный хрусталь, как...
-	Я понял – девственно чистая.
-	Ну, тут ты погорячился. Кристально чистая, я бы сказала. К ней просто не липнет 
грязь, понимаешь? Она выше этого.
-	Да, я понимаю.
-	Ну, тогда давай, «подтягивайся» к её уровню. Соответствуй, так сказать, её 
представлениям об идеальном мужчине. Если ты готов, конечно.
-	Ты знаешь, именно это я и хотел узнать.
-	А? Что «это»?
-	Её идеал мужчины.
-	Ясненько. Да, тут тебе придётся основательно поработать над собой.
-	Согласен.
-	Да твоего согласия, в принципе, никто и не спрашивает. Тоже мне, барин 
выискался!
-	Ладно, извини.
-	Вот. Другой разговор. Значит, так. Она не любит, когда пьют, курят, смотрят
 на других баб.
-	Бр, естественно! С этим всё ясно! Дальше.
-	А ты меня не подгоняй, а то обижусь и уйду!
-	Пешком?
-	Нет, такси вызову! Между прочим, Мила уверена, что настоящий мужчина всегда 
галантен по отношению к даме. Так что, давай, мотай на ус!
-	Кажется, я начал догадываться, что такое Мила!
-	Заяц, ты в жизни не поймёшь до конца, что такое Мила! Она настолько разная и 
непредсказуемая, что шокирует меня постоянно! Запомни только одно: если ты тупой 
неэрудированный дурак, она раскусит тебя в два счёта. Если ей станет неинтересно 
с тобой, она тебя бросит. Вот такая сельдь под шубой, понял?
-	Уф, да. Спасибо тебе. Ты не представляешь, как для меня ценны твои советы и 
тайная поддержка.
-	Жека, у тебя определённо задатки политика.
-	Почему?
-	Ты Людку такой паутиной оплетаешь, что мне даже страшно. Честно, блин, я
 уже жалею, что так опрометчиво согласилась тебе помогать.
-	Ин, ты не поверишь: это просто какое-то безумие. Этот вечер, словно наваждение.
 Я до сих пор не верю, что встретил это прекрасное создание на самом деле. Я так боюсь,
 что грежу наяву.
-	Пупсик, расслабься! Ты ещё намаешься со своим «прекрасным созданием», уж я-то
 Милку знаю! Характерец у неё!..
-	И всё равно, спасибо тебе за всё! Пойдём, я скажу Косте, чтобы он отвёз тебя
 домой.
-	 Да уж хотелось бы! Раз в этом доме никто даже кофе не додумается угостить!
-	Ой! чёрт! Прости, ради Бога! Совсем забыл! Будешь?
-	Ну уж нет! Я лучше дома! Да, и вот ещё что: Мила терпеть не может, когда при 

ней ругаются!
-	Вот спасибо! Только это я уже знаю! А вот, знаешь, что мне непонятно?
-	Что? Как мы с ней, такие разные, общаемся?
-	Да и это тоже...
-	Противоположности притягиваются! Особенно, когда во внутреннем мире так много
 общего!
-	А как Мила относится к твоей колоритной речи?

-	Твою ж дивизию, Жека! Терпит!
-	Ага. Понятно.
-	Ну и прекрасно! Чё уставился? Ещё вопросы?
-	Нет. Только одна единственная просьба.
-	Ну? 
-	Не называй меня Жекой, ладно?
-	Фигушки.
-	Хорошо. Но тогда я буду называть тебя Инкой, угу?
-	Иди ты, знаешь куда?
-	Стоп. Подсказывать не надо. Я сам догадаюсь.
Вот так, мило переругиваясь, молодые люди вышли во двор, где уже дожидалась машина. 
Едва завидев Инессу, Костя ринулся открывать дверцу.
-	Да ты просто обаяла Костика, как я погляжу.
-	Пф, было бы кого! Все вы, сужики, одинаковые!
-	Прости, кто?
-	«Су-жи-ки». Сокращённый вариант от «сволочи мужики».
-	Очень приятно, спасибо!
-	На здоровье. Ну всё, чао.
-	Подожди, Инна.  Умоляю, скажи честно: как ты думаешь, у меня есть шансы?
-	Шансы есть у каждого. Но разные в процентном соотношении. Ответь-ка мне: она 
часто обо мне упоминала?
-	О, да. Очень часто! Такое впечатление, будто бы сватала.
-	Да? Ну, тогда считай, что ты в фаворе. Ты ей, как минимум, понравился, а может,
 даже, она на тебя всерьёз запала.
-	А как ты это поняла?
-	Раз она сочла тебя хорошим для меня, то ты её стопудово чем-то привлёк и

 заинтересовал. Поздравляю!
-	Ам... Да, спасибо. Звучит обнадёживающе.
-	Ну, всё, чао, кролик!
-	А... почему «кролик»? Я такой мягкий и пушистый?
-	Нет, шустрый!
-	Что ж, не так плохо. Пока!
Инесса села в машину, бесшумно отъехавшую от крыльца. Евгений зевнул и потянулся,
 взглянул на часы: без четверти четыре. В голове закрутился вихрь мыслей и идей, но,
 сделав неимоверное усилие над собой, Евгений отправился спать. Лёжа в постели он
 ворочался, долго не мог уснуть. «Боже, - думал он, - завтра, точнее, уже сегодня, 
особый день – мне надо пробиться к её сердцу, чтобы и Мила полюбила меня. Но как я 
только мог жить до встречи с ней? Я ставил между любовью и сексом знак равенства, но
 выходит, что это – разные вещи?! Как же тогда я мог дожить до двадцати семи лет, не 
осознавая этого? Господи, прости мне этот грех! И спасибо, что открыл мне глаза и помог 
встретить эту девушку! Всё, завтра же мы покупаем с ней собаку!»

Утром Евгений не проснулся, а прямо-таки вскочил с постели, словно какая-то неведомая
 сила подбросила его вверх, мгновенно прогнав сон прочь. Какое-то недоброе предчувствие
 охватило Евгения. Испуганный этим ощущением, он решил проверить спальню Милы. 
На цыпочках подойдя к двери, Евгений тихонько нажал на ручку, и дверь подалась.
 Теперь он не на шутку испугался: неужели Мила ушла? Ведь дверь должна быть закрытой! 
Зажмурившись, Евгений распахнул дверь...
-	А что, стучаться вас не учили?
-	Боже, Мила, это вы! Как я рад!
-	Чему?
-	Я думал, вы ушли.
-	Это намёк?
-	Нет, нет, что вы! Просто я боялся, что вы сочтёте меня душевнобольным и уйдёте.
-	Увы, я только что проснулась. А будильника здесь нет. Что, не предусмотрено
 стандартами?
-	Нет, законами гостеприимства.
-	А, понятно. А законы гостеприимства предполагают кофе в постель?
-	Нет!
-	Что, кофе жаль?
-	Да нет. О постели беспокоюсь.
-	Ясно. Ну, тогда, если вы, молодой человек, сейчас выйдете, я смогу переодеться
 и отправлюсь восвояси.
-	Евгений.
-	Что?
-	Меня зовут Евгений. И мы с тобой, Мила, уже давно на «ты».
-	Действительно. Странно. Ну, тогда дай мне спокойно переодеться в одиночестве, 
взять вещи и...
-	И через пять минут я жду тебя на кухне. Без возражений!
-	А это ещё почему?
-	И без лишних вопросов! Нам надо обсудить дальнейший план действий на сегодня. 
В конце концов, кто в этом доме хозяин?
-	Хозяин, однозначно, ты, но я бы на твоём месте командовать не стала!
-	Ты не на моём месте, поэтому и не командуешь! А привычка командовать у меня
 наследственная – отец военным был. Так что, ничего ты тут не поделаешь!
-	Угу. Всё?
-	Нет! Я тебя жду!
-	Хорошо! Но ждёшь-то на кухне?
-	Да! Так точно!
-	Тогда что ты здесь делаешь?
-	Всё, я уже улетучился!
Евгений улыбнулся, выйдя из комнаты, закрыл дверь и отправился на кухню варить кофе.
 Он испытал огромное облегчение, увидев, что Мила никуда не исчезла. И всё же, какое-то 
чувство затаённой тревоги осталось, хоть Евгений и старался подавить его. Это неуловимое 
беспокойство забилось в самый дальний уголок сердца, периодичеки то нарастая, то исчезая
 совсем.
Ровно через пять минут в кухню впорхнула Мила, сияя утренней свежестью и бодростью. Стоило 
Евгению посмотреть на неё, как сердце сразу же гулко забилось в груди.
Поймав его взгляд, Мила замерла на месте:
-	Да? Со мной что-то не так?
-	Нет, что ты! А почему ты спрашиваешь?
-	Просто я понять не могу: если со мной всё в порядке, то почему ты на меня так
 странно смотришь?
-	Люблю. - Просто и искренне ответил Евгений. Мила серьёзно посмотрела на него:
-	Слушай, ты всегда такой оригинал? Кто ж так неожиданно шутит?
-	Я не шучу. И хочу, чтобы ты это наконец-то поняла, - чеканя каждое слово, 
проговорил Евгений.
-	Угу. Понятно. Бывает. Температура под сорок, общее переутомление организма...
 Не волнуйся, это можно вылечить.
-	Конечно, как только ты выйдешь за меня замуж.
-	Ну всё, хватит, это уже не смешно, - рассерженно воскликнула Мила.
-	Мила, солнышко, я говорю очень даже серьёзно, и ты это знаешь. Но отказываешься
 верить. Или довериться мне?
Он внимательно посмотрел на неё. Пристальный взгляд Евгения заставил Милу смутиться и
 покраснеть. Она хотела в ответ взглянуть ему прямо в глаза, но не выдержала и отвела
 взгляд. Ведь в его глазах были уверенность и упёртость, которые так страшили Милу.
-	Ты боишься?  Меня? Но почему?
-	Да, Жень, мне действительно страшно.
-	Боже мой, ну что, скажи мне, что я должен сделать, чтобы развеять твои
 опасения?
-	Не знаю, - Мила сидела на стуле, вертя в руках какую-то нитку, - наверное, 
перестать давить на меня. Я не могу так. Не могу и не хочу принимать важные решения 
сгоряча. Мне надо всё обдумать.
-	А ночи было мало? - с горечью в голосе спросил Евгений.
-	Ночью я спала, - резко ответила Мила.
-	Хорошо, я понял. Да, Мила, а можно попросить тебя об одном одолжении?
-	Каком?
-	Провести со мной весь этот день. Хотя бы этот. Но, а вообще, конечно, и 

воскресенье тоже.
-	Женя, ты точно не заболел?
-	Господи, да как же меня достал сегодня этот вопрос! Ну почему???
-	Нет, я, конечно, понимаю, что многим тебе обязана, в частности тем, что 
сохранила работу, но...
-	Мила, я умоляю тебя, не отказывай мне! Хочешь, возьми с собой свою подругу! 
Да, и кстати, можешь быть спокойна: я готов продлить наш договор о твоей 
неприкосновенности на этот период... Я потерплю! - с жалобной ноткой в голосе добавил
 Евгений.
-	Счастливый! А я вот о себе не могу того же сказать!
-	Мила... 
Евгений просто онемел. Он стоял в каком-то оцепенении, смотря на Милу широко раскрытыми
 глазами.
-	Да... Но... Как... А...Э... Правда???
-	Хм, а ты что думал? Я же тоже не святая! - ворчливо отозвалась Мила.
-	Уф, - Евгений с шумом выдохнул, - такого я не ожидал!
-	Ну, прости! Видишь, я тоже не слишком порядочная. Разочарован, да?
-	Восхищён!
-	И чем же?
-	Твоей откровенностью! Я уже шестнадцать часов ломаю голову над тем, какой 
придумать повод, чтобы поцеловать тебя!
-	Шестнадцать? Так долго? Ну что ж, целуй!
-	Как? Прямо сейчас?
-	Да.
-	И без повода?
-	Без. Зато с основанием. Если и впрямь любишь меня!
-	А... можно? Точно?
-	Что: любить или целовать?
-	Второе.
-	Ну можно, можно...
-	А..., - Евгений рассмеялся.
-	Что ещё?
-	Мне как-то неловко... Как будто в первый раз...
-	Да и мне что-то не по себе! Без всяких как будто... Ну, ты целуешь или нет? 
А то я сейчас передумаю!
-	Всё! Целую!
Он осторожно приблизился к Миле и легонько обнял её. Ощущение было такое, будто он 
держит в руках хрупкую вазу, которая в любую секунду может разбиться... Но едва их 
губы соприкоснулись, заверещал мобильник Милы, разрушив всё волшебство их поцелуя.
-	О Боже! А его никак нельзя заткнуть? - кротко поинтересовался Евгений.
-	Силой мысли, увы, нет!
-	Ясно. Значит, бери трубку. И какой идиот придумал мобильные?
-	Не знаю. Зато я, кажется, догадываюсь, кто звонит.
-	О нет! Твоя замечательная подруга?
-	А то кто же? Алло?
Евгений тяжело вздохнул и демонстративно отодвинулся от Милы, показывая своё нежелание
 мешать её разговору, который (уж он-то это знал!) будет очень оживлённым.
-	Аллё! Милка! Милая Мила! Я тебе никогда не говорила, что у меня больное сердце?
-	Привет, Инна! Нет, не говорила. А что?
-	Да нет, ничё. Просто я едва не лопнула от любопытства! Ты же обещала вчера 
позвонить!
-	Извини, я так устала, что...
-	Да ладно, не оправдывайся. Значит так: я щас беру такси и через пятнадцать 
минут у тебя.
-	Э... Видишь ли, Ин, я...не дома.
-	Чего ты? Не дома???
-	Да. До сих пор.
-	Обалдеть. Говори адрес. Я сейчас же выезжаю!
-	А... Я не знаю.
-	ЧТО??? Мила! Ты в своём уме?
-	Кажется, да.
-	Угу. Приплыли. Ну чё ты молчишь? Спроси адрес у этого своего... спасителя 
хренового...
-	Да.  - Мила беспомощно посмотрела на Евгения. Тот сразу же спросил:
-	Что-то случилось? Проблемы?
-	Инна хочет сюда приехать. Сейчас. И, по-моему, она настроена решительно.
-	Да? Одолжишь телефон на минуточку? Познакомлюсь, так сказать. Алло? Инесса?
 Это Евгений, жених Милы.
При этом Мила, пившая кофе, чуть не поперхнулась.
-	Да? - насмешливо переспросила Инна, - уже жених? Ну поздравляю! Так я подъеду,
 значит? Платье там выбрать помогу, банкет организовать, ну и там, по мелочи...Или ты
 в моих услугах больше не нуждаешься?
-	Ну что вы, Инесса! Конечно, приезжайте! Мы будем рады вам!
-	Неужели? Слушай, умник, ты мне хоть адрес назови, куда ехать-то?
-	Не переживайте! Я пришлю за вами машину!
-	Слава Богу! Дошло! Молодец! Только адрес не забудь спросить, жентмун, блин! 
-	А зачем? Мне Мила его скажет!
-	Догонит и ещё раз скажет! Между прочим, максимум, что она сможет тебе сказать –
 это квартал, а дальше – направо, налево, потом пять шагов вдоль кустиков и через парк
 пешком. Так что бери ручку и записывай, а то всю маскировку нам сорвёшь, Джеймс Бонд!
-	Да, записываю. Диктуйте!
-	Улица Лепантинова, девятнадцать десять, если ты ещё не выучил!
-	Да. понял. Машина будет где-то через полчаса.
-	Да знаю я, через сколько! Дай мне Милу!
-	Пожалуйста! - обернувшись к Миле, - держи. Я всё уладил. Ты тут пока поскучай,

 а я скоро вернусь.
-	Хорошо! Жень?
-	Да?
-	Спасибо тебе!
-	Да брось! Это такой пустяк! Ладно, общайся с Инной, после поговорим.
-	Алло, Ин?
-	Слушай, а он у тебя так, ничего, похоже, да?
-	Да, наверно.
-	Мила, я не поняла! У тебя что с ним, всё серьёзно?
-	Честно, я и сама толком не поняла.
-	Мила, ты меня пугаешь! Между прочим, я за эту ночь совсем седая стала от 
волнения! Вот!
-	Ин, ну ты же блондинка!
-	Всё: перекрашиваюсь! Вот тогда ты увидишь мою седину и раскаешься, что не 
поверила лучшей подруге!
-	Ну всё, всё, Инна. Извини! Умоляю, не обижайся на меня! Прощаешь?
-	Да куда тебя денешь! А вот мне, знаешь, что интересно?
-	Нет. Что?
-	У вас что-то было?
-	Ещё раз! Ты о чём?
-	Ну спали вы или нет! Ты же у него ночь провела!
-	А... спали. 
-	Слава Богу!!!
-	Но в разных комнатах.
-	То есть как это? Нет, подожди: я не поняла! Как вы могли спать в разных 
комнатах??? Ооо! Так вы не переспали!!! Я в шоке. Ну и кто ты после этого?
-	Рассудительная девушка.
-	Рассудительная кто??? А... Ну, да...Конечно... Дура ты! 
-	Что?
-	Такой мужик! Такая машина! Такой дом!
-	Стоп! Откуда ты знаешь про дом?
-	Подожди: ты хочешь сказать, что он живёт в какой-то там квартирке? А не 
в шикарном домище? Не, такой жених нам не подходит!
-	Инна, пожалуйста, перестань. Ты же знаешь, что деньги для меня не имеют
никакого значения, ведь главное – это душа!
-	О да! Естественно! И как я могла об этом забыть?
-	Ну, Инночка, давай без сарказма, а? Ты же знаешь, что я не могу решиться 
на такой опрометчивый шаг. Ну не привыкла я прыгать в постель к мужчине лишь потому,
 что он меня чем-то, как мне показалось, заинтересовал меня!
-	Ах да, Милочка! Простите за идиотский вопрос! Ладно, - вздохнула Инесса,  -
 я сейчас приеду, разберёмся. Всё, пока, а то мне ещё надо успеть наштукатуриться до 
появления Костика.
-	А ты откуда знаешь Костика?
-	А... Ну... Э... Ну...Понимаешь... Тут такая штука...
-	Так, Инка, не темни: давай, выкладывай всё!
-	Да щаз! Нечего мне выкладывать! А с Костиком я ещё вчера познакомилась, когда
 возле кафе стояла, помнишь?
-	А. Ну да. Тогда всё ясно.
-	Ну и чудесненько! Покедова!
-	До встречи!
-	Скорой, очень скорой!
Мила выключила телефон и допила остывший кофе. В кухню вошёл Евгений. Он успел побриться
 и переодеться в спортивный костюм. Подойдя к Миле Евгений спросил:
-	Ну как, наговорилась?
-	Выслушала.
-	Что?
-	А, нотации!
-	У, как интересно!
-	Совершенно неинтересно.
-	Допустим. Так на чём мы остановились? - хитро прищурившись, спросил Евгений.
-	А ты не помнишь?
-	Нет.
-	Так, может, тебе и не напоминать?
-	Нет. Поздно, я уже вспомнил. Мы кое-что хотели сделать...
-	И при этом краснели как школьники.
-	Да я и сейчас что-то волнуюсь... Ну...
Евгений обнял Милу, и они наконец-то поцеловались. Трудно сказать, сколько длилось это 
невыразимое блаженство; может, минуту, а, может, и меньше, но Миле этот краткий миг
 показался вечностью. Нежность, нахлынувшая на неё, захлестнула все другие чувства и
 ощущения. Миле хотелось полностью раствориться в том сильном человеке, который так 

бережно и ласково обнимал её. Её сердцу открылась истина: она любит и любима. Душа словно 
обрела крылья, норовя унестись высоко-высоко к розовым облакам счастья...
-	Оба! Соболев! Что я вижу! Ущипни меня, если это не сон!
-	А можно я тебе подзатыльник сразу дам? Чтобы уж наверняка! - взбешённо прорычал
 Евгений, - Мила, знакомься: это Миша, мой лучший друг. Миша, познакомься: это Мила, моя 
невеста.
-	Твоя кто? 
-	Я невнятно сказал? Повторить? Или купить тебе слуховой аппарат? Не-вес-та! 
Надеюсь, ты рад знакомству?
-	Д-да, рад. Мила, а вы не могли бы вызвать врача? Мой друг явно болен.
-	Да, болен. Тяжело и безнадёжно. Любовью. Слышал о такой болезни?
-	Приходилось, - натянуто проговорил Михаил, - вот уж не думал, что такая хворь 
одолеет Соболева. Поздравляю!
Мила покраснела:
-	Жень, я понимаю, вам поговорить надо... Можете выйти, а я пока посмотрю, что 
у тебя в холодильнике творится. Хорошо?
-	Спасибо, Мила. Мы быстро, обещаю! - при этом Евгений как-то очень недобро
 посмотрел на Михаила, - я только...
-	А вот этого не надо, - перехватив его взгляд, торопливо сказала Мила, - если 
он твой друг, да ещё и лучший, то скоро сам всё поймёт, и не надо ему помогать 
рукоприкладством! Ну я прошу тебя, ладно? Не хватало ещё, чтобы ты повздорил из-за 
меня со своим лучшим другом!
-	Ладно, уговорила! Миха, ты спасён! Но только благодаря Миле, запомни это! 
-	Да уж, не премину!
-	Миша, вы чай или кофе будете?
-	А водки у вас нет?
-	Ой, это не ко мне вопрос, а к Жене. Что-то случилось? Вам плохо? Жень, 
у тебя есть водка?
-	Во-первых, не у тебя, а у нас! Это же теперь и твой дом! Нет, конечно, если
 этот тебе не нравится, мы можем построить новый... Ты только скажи, договорились? А
 с водкой и этим чудом я разберусь сам!
Бедный Михаил аж пятнами пошёл, услышав это заявление. Это была такая смешная картина,
 что Мила не выдержала и улыбнулась.
-	Всё, Миша! На выход! Завещание есть?
-	Я не понял, Соболев! Какое, к чёрту, завещание?
Вместо ответа Евгений ухватил своего друга за руку и молча потащил прочь от кухни. Он
 просто втолкнул Михаила в свой кабинет, и, только закрыв дверь на замок, снизошёл до
 ответа:
-	Садись!
-	Зачем?
-	Разговор будет долгим!
-	Жень, ну я же твой друг! Перестань! Объясни толком: что происходит? Увидеть в
 десять утра в твоей квартире на кухне красивую молодую девушку, да ещё и не голую – 
это же... Я... Я потрясён! К тому же, ты вчера не пришёл. Даже не позвонил! Я прождал
 тебя, как дурак! Никакой девчонки не подцепил! А сейчас прихожу – и такое!
-	Да, Миша, такое! Привыкай! Теперь я больше не холостяк. Я женюсь. На самом деле.
 Честно- пречестно! Понимаешь, я встретил свою судьбу, своего ангела, и никто не отнимет 
у меня это чудо, никто не разлучит нас!
-	Счастливый! Ты действительно влюблён! Вот ты и попался! Попался в сети хитрой 
охотницы. Неужели ты думаешь, она тебя любит? Да ей деньги твои нужны! И только!
-	Нет! Исключено! Она даже не знает толком, кто я.
-	Руку даю на отсечение, что это не так! Но мне непонятно, как ты, такой стреляный
 воробей, попался, как дурачок?
-	И на старуху бывает проруха. Просто я люблю. Прими это как данность. И не пытайся 
ничего изменить! Мила – это моё счастье! Как подумаю, что я мог её не встретить...
-	Да не может она быть такой замечательной! Нет, возможно, в постели и ничего... 
Да они все в постели хороши! Но жениться-то зачем?
-	Дурак ты, Миха! Я с ней не спал.
-	Что? Что ты сейчас сказал?
-	Именно то, что ты слышал: не спал!
-	Да брось!
-	Серьёзно.
-	Не верю! Быть такого не может!
-	Я тоже так раньше думал.
-	Нет, подожди. Ну, а чем с ними можно ещё заниматься, как не спать?
-	Оказывается, можно разговаривать. Спорить. Шутить, смеяться.
 Дурачиться. Улыбаться. Радоваться. Мало?
-	Круто. Ну-ну, посмотрю я на тебя через месяц-другой, интересно, 
что ты тогда запоёшь о своём чуде? Да она тебе надоест так, что ты не будешь 
знать, как от неё избавиться!
-	Неправда! И если Бог даст, я через два дня женюсь.
-	Я не верю! Слышишь, не верю! Тебя подменили! Это не тот Соболев, которого

 я знаю! Соболев, ау, ты где?
-	Прекрати паясничать! Тебе самому не осточертело прожигать жизнь, бегая по
 кабакам да по девкам?
-	Это моя жизнь! Хочу и бегаю!
-	А вот я хочу – и женюсь!
-	Ладно, понял! Я был неправ! Это твоя жизнь! Всё-таки я твой друг и не брошу
 тебя ни в беде, ни в радости. Не вижу, правда, поводов для радости, ну да ладно!
-	Спасибо, Мишка! Я знал, что ты всегда со мной!
-	Воленц-ноленц, знаешь ли!
-	Ну, Миш, тогда давай, помогай! 
-	В чём?
-	У меня проблема. Мне надо влюбить в себя Милу за эти два дня.
-	Женька, если б я не знал тебя так долго, я бы действительно подумал, что ты 
сбежал из психбольницы!
-	Миша, ты опять?
-	Всё, всё. Пошли к твоему счастью, а там я что-нибудь придумаю.
-	Да, Миш, вот ещё что...
-	Ну, что ещё? Давай, признавайся сразу!
-	Видишь ли, сейчас тут появится одна молодая особа...
-	Это уже интереснее. Так-так... Я же говорил, что из тебя жених, как из меня 
священник... Ну, и что?
-	Понимаешь, я хочу, чтобы ты взял её на себя.
-	Слушай, да ты вообще отдаёшь себе отчёт, что ты сейчас говоришь?
-	Отдаю. Выслушай меня без своих комментариев, и сразу всё поймёшь!
-	Ну?
-	Это – подруга Милы. Зовут Инесса. Только не вздумай её дразнить! Она – 
обалденная блондинка. Умная. Стерва. Не замужем. Ищет себе богатого жениха.
-	Ну, одна уже нашла...
-	Заткнись! Я же тебя просил! Так вот. У нас с ней ничего не было. 
Мы встретились, пообщались, и она обещала мне помочь понравиться Миле. 
Эти два дня она проведёт с нами. Ты  - тоже. Надо, чтобы они не скучали. 
Чтобы были вместе, и в то же время – врозь. Ты понимаешь, о чём я?
-	Понимаю. Но я не понимаю, какого хрена ты меня в это втягиваешь?
-	Ты – красавчик. На тебя она клюнет. Да ты и сам на неё западёшь,
 когда увидишь. Меня же потом ещё и благодарить будешь.
-	Это вряд ли.
-	Посмотрим. Ты её ещё не видел. В общем, ты со мной?
-	Придётся.
-	Тогда пошли.
Когда молодые люди вернулись в кухню, Мила уже была там не одна. С ней весело
 щебетала Инка. Она была одета на удивление скромно: джинсики от какого-то кутюрье
 и маечка, сумочка с монограммой и босоножки на каблучке в десять сантиметров.
 Зато на столе рядом с Инкой лежал огромный бумажный пакет, в который она умудрилась
 запихнуть вещи "первой необходимости" для Милы.
-	Так, Мила, я тут захватила по мелочёвке... Ну, вдруг понадобится. Срочно.
 А взять негде. Ага?
-	Ин, ну зачем ты?
-	Как зачем? Я же за тебя беспокоюсь! 
-	Ну спасибо!
-	Так, ну, где же твой прынц?
-	Не "прынц", а принц!
-	Чё, правда?
-	Не знаю.
-	Не, ну по хате, конечно, он супер. А внешность как?
-	Сейчас всё сама увидишь.
-	Ясненько. Ты мне скажи: у вас действительно всё серьёзно? А то я пару актов 
по ходу пропустила, так теперь не догоняю действие.
-	Это сложно. Я и сама за ним не успеваю!
-	Отпад! Разве ты не об этом мечтала?
-	Мечтать-то мечтала, но мне же никто не говорил, что мечтать надо осторожно,
 а то глядишь, мечты вдруг исполнятся!
-	Мне бы так! Завидую я тебе, Людка! Без напряга такого мужика отхватить!
-	О, Инна! Я же забыла тебе сказать! У Жени друг есть, Миша. Тоже, кстати, 
ничего. Мне понравился. 
-	Ай, тебе все нравятся! Даже нищие церковные мыши! А к мужикам надо разборчиво
подходить, не хватать первое, что попадётся!
-	Инка, ну как же ты не поймёшь, что не в деньгах счастье!
-	Правильно, не в деньгах! Но без них и счастья не бывает! А если и бывает,
 то короткое: либо пока деньги не кончатся, либо пока влюблённость не пройдёт, и 
желудок есть не попросит! Вот тебе и вся жизненная мудрость! Запомни её: любовь – 
морковь и денежный соус. Всё!
-	Ин, с тобой вообще бесполезно спорить!
-	Ещё бы! Я же умная женщина. А умные женщины всегда правы! Учись!
-	Ох, Инна, Инна, с твоей философией не за птицей счастья надо гоняться!
-	Правильно! Неча за ней гоняться! Главное – это мужика приличного поймать, 
а птица обычно в приложении идёт!
-	Привет, девчонки! А вот и мы! А где наш кофе?
-	Водка!
-	Кофе, Миша! Кофе!
-	Уговорил: валерьянка!
-	Нет, Миша, мимо!
-	Ну хотя бы корвалол!
-	Простите, а что: у кого-то больное сердце? - несколько озадаченно спросила
 Инесса.
-	Нет, у кого-то больные мозги! А из-за чьей-то поехавшей крыши у меня болит
 сердце! - сердито выпалил Михаил. - Ах, да! Барышня, разрешите представиться: Михаил 
Алексеевич Злотченко. Можно просто: Миша. Только не Миха, я вас умоляю!
-	Очень приятно! Степанчук Инесса Геннадьевна. Можно просто: Инесса или Инна.
-	Разрешите поцеловать вашу нежную ручку!
-	Боже мой, какой галантный кавалер! Но вот зачем?
-	Простите?
-	Зачем целовать мою ручку?
-	А что, есть альтернатива?
-	Насчёт альтернативы "будем живы, не помрём – предложенье разберём", как 
говорится. А вот с ручкой вы погорячились! Я не замужем, между прочим!
-	О, так это поправимо!
-	Женя, ваш друг уж больно шустрый! Он всегда такой или просто старается не 

отстать от товарища? 
-	Инна, пожалуйста, не обижайтесь на него! Ну не может он никак запомнить, что
 руки целуют лишь у замужних дам, - с нажимом проговорил Евгений и бросил выразительный 
взгляд на Михаила.
-	Ай, как все меня опозорили! Не дали поцеловать руку понравившейся девушке!
-	Миша, не расстраивайтесь! У Инны всегда такая привычка цепляться к словам. Вы не 
первый. 
-	Боюсь и не последний!
-	Однозначно! - заявила Инна, - так, ну что: мы пьём кофе или нет? Да, кстати,
 Женя, в этом доме пустой холодильник! Я лично, собственными глазами видела эту жуткую 
картину! А Мила, бедная, вообще чуть в обморок не упала! Зачем же так людей пугать? 
Табличку тогда повесьте: "Холодильник такой-то. Музейный экспонат. Просьба руками не 
трогать и за ручку не дёргать." А то так неинтересно, честное слово!
-	Приношу свои извинения! Вам обеим! Сегодня же займусь этой недоработкой! 
С вашей помощью, если не возражаете!
-	Ну, кухня – это конёк Милы! Так что, все вопросы к ней. 
-	А ваш конёк, Инна? - вежливо спросил Михаил.
-	Миша, не подлизывайтесь! Белый или цвета вороного крыла.
-	Не понял?
-	Ой, Женя, ваш случай, похоже, не самый запущенный! Миша являет собой 
куда более примечательный образчик, подтверждающий мою теорию торможения. Миша,
 персонально для вас объясняю: жду принца на белом коне, но согласна выйти замуж
 и за принца на шикарном чёрном коне.
-	Живом, что ли? Но я не об этом спрашил!
-	О своих хобби я ещё успею рассказать. То была шутка. Так, на всякий случай 
сообщаю.
-	Ин, ты Мишу просто зашугала! Пожалей его, а?
-	Ну, Мила, раз ты так просишь... Хорошо! Пусть живёт! Пока. Я ещё найду, над
 кем сегодня поиздеваться.
-	Спасибо, Ин.
-	Пожалуйста! Да, а какие у нас на сегодня планы?
-	Для начала сходим куда-нибудь позавтракать. Возражений, надеюсь, не имеется?
-	Дурацкий вопрос, Жека! Какие возражения? Я голоден, как волк!
-	Да я, вообще-то, Миха, не у тебя спрашивал!
-	Да??? Жаль! Девушки, так вы не против?
-	Ну что вы! Речь ведь идёт о вашем слабом поле! Не позволим же мы нашим 
хрупким мужчинам умереть голодной смертью! Ведь так, Мила? - хитро улыбаясь, Инна
 заговорщически смотрела на Милу.
-	Да, - выговорила Мила, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, - конечно,
 не дадим!
-	Всё, замётано! Сейчас прыгаем по машинам и вперёд!

Когда девушки вышли во двор, они увидели там два абсолютно одинаковых чёрных джипа,
 возле одного из которых томился Костик.
-	Я не поняла, Женя, эт чё, мечты о вороном коне так быстро исполняются?
-	Да, - самодовольно ответил Евгений на каверзный вопрос Инессы, - исполняются!
-	Что, серьёзно? А где же мой принц?
-	А ты внимательно посмотри по сторонам – авось увидишь!
-	На авось надейся, а сам не плошай! В общем, так: мальчики налево,
 а девочки прямо...
-	Но, Инна, я думал, что мы ... по парам, так сказать!
-	По парам, по парам! Жека, ты начал думать? Поздравляю! Но нам с Милой 
твой Костик любезно составит компанию, ты – лишний, определённо!
-	Мила, а ты что скажешь?
-	Наверное, Инна права. Так действительно будет лучше!
-	Понятно. Тогда я пошёл.
-	Стой! А Костик знает, куда нас везти?
-	Вне всякого сомнения!
-	Всё! Едем!
Костик галантно открыл дверцы, и обе девушки юркнули в машину. Инна плюхнулась
 на сиденье, с наслаждением потянувшись. Вид у неё был невероятно довольный:
-	Милка, вот оно – счастье! Смотри, не прощёлкай его! Такой мужик! Утю-тю!
 Пупсик!
-	А Миша тебе как?
-	Менее впечатляющий объект, в сравнении с твоим! Но... тоже ничего! 
Жека его специально для меня прихватил?
-	Да нет, ну что ты? Как ты могла такое подумать? Если честно, я и сама 
не знаю! Миша появился так неожиданно! Просто возник из ниоткуда!
-	Ну, ничего! Хорошо, что он есть! Так веселее! Кстати, ты уже определилась?
 Когда свадьба?
-	Какая свадьба?
-	По телефону Жека конкретно сказал, что ты – его невеста. Вот я и уточняю,
 когда свадьба? Или это – шутки?
-	Если бы я знала!
-	Что? Ты сейчас о чём?
-	Он постоянно напоминает мне о своём предложении руки и сердца и говорит о 
свадьбе. Мише он изначально представил меня, как свою невесту. 
-	Опа! Обалдеть!
-	Ничего балдёжного! Ты не представляешь, как мне перед Мишей было неловко!
-	Миша живой? Живой! Ну, так чё ты дёргаешься? Эка невидаль! Мужик за голову
 взялся! Тут радоваться надо, а не краснеть! Костик, зайчик мой, ты же не станешь 
передавать своему хозяину нелепую женскую болтовню?
-	Ну что вы, Инесса Геннадьевна? Как я могу? Вы меня обижаете!
-	Вот спасибо, прелесть ты моя! Настоящий друг! Я таких хороших людей, как ты,
 встречаю крайне редко!
При этом Инна небрежно поправила волосы, как бы невзначай одёрнула маечку, чтобы вырез
 был пониже, и одарила Константина одной из своих самых соблазнительных улыбок. Костик 
прямо просиял от счастья.
-	Скажи-ка, милый мой Костик, - вкрадчиво продолжила Инна, - а как ты думаешь,
 женится ли твой хозяин на нашей Миле?
-	Честно?
-	Ну естественно! Для нас это очень важно, ты же понимаешь!
-	Уф, ну, не знаю!
-	Давай попробуем порассуждать  - ещё есть время. Ведь так?
-	Вы правы.
-	Ну, прошу!
-	В общем, он... Не при вас, Людмила Николаевна, будет сказано, не пропускал ещё
 ни одной юбки. Да, Инесса Геннадьевна, вы... это... поосторожнее будьте с Михал 
Лексеечем. Он тоже... такой же... э...
-	Кобелистый, понимаю. У мужиков это бывает. Не смущайтесь, Костенька, 
продолжайте!
-	Я сказал "не пропускал", потому что Евгения Михалыча как будто подменили.
 После того, как он вас увидел, Людмила Николаевна, бегает сам не свой, глаза горят,
 сам светится! Всё чудит и чудит! Я, грешным делом, подумал даже, что он прихворал
 малость! Такого раньше не было! Вчера меня впервые отпустил ночью домой: "У тебя семья,
 говорит, а ты работаешь, света божьего не видишь!" Представляете? Сказал такое! Мне!
 И трезвый!
-	А что, он сильно и часто пьёт?
-	Ну, между нами, нет. Хотя... по настроению всё. А вот девочки, клубы там всякие,
 гулянки – это да.
-	Богат он?
-	Фу, спрашиваете ещё! Он президентскую внучку крестил! Тот лично к нему призжал,
 чуть ли не на коленях умолял!
-	Так-так-так! А это уже гораздо интереснее! Продолжай!
-	А вообще... открою вам один маленький секрет... Только шшш! Никому!
-	Костик! Мы – могила! Вот те крест!
-	Ну, слушайте! Короче, как-то на свой день рождения Михалыч так наклюкался, что
 вообще! А тут одна шустрая девица возьми, да и спроси, когда ты, мол, женишься? А он и 
говорит: "Женюсь хоть щас! Да только на той, в которую влюблюсь, так влюблюсь, что жить
 без неё не смогу! Да такая она будет, порядочная и вообще, что до брака мы с ней ни 
разу..." Ну, вы понимаете...
-	Да-да, Костик! Что, прямо так и сказал?
-	Да! Помнится, кто-то в ответ сказал, что тогда он холостяком всю жизнь промается!
 Да! А Михал Лексеич тогда добавил, что, если Евгений Михалыч найдёт такое светлое 
создание, то он лично подарит новобрачной один из своих самых лучших ресторанов, вот
 так!
-	Ага! Тогда понятно, почему Мишеньке сегодня водка с валерьянкой нужна была!
 Забеспокоился, гад! Слушай, Милка, я вот чё думаю: может, мне теперь свою политику 
тоже пересмотреть? Купить трусы верности и всё такое?
-	Ты ещё скажи в монахини пойти! Инна, ты, как всегда, неподражаема! Спасибо,
 вам, Костя, за откровение. Оно было довольно-таки необычайным и весьма познавательным.
-	Всегда рад помочь, чем могу, так сказать... Так что, обращайтесь, вдруг чего, 
Людмила Николаевна, жизнь такая ж паршивая штука... Ну, да сами, небось, знаете!
-	Спасибо вам, огромное спасибо, Костя!
-	А вот любопытно: о чём сейчас Жека с Михой разговаривают? У, Костик?
-	Уверен: вас обсуждают! Ну, а если не вас, так, значит, планы на вас и этот вечер,
 если, конечно, их сейчас никакие деловые звонки не отвлекают...
-	А... Понятно. Костик, дружок, а ты, случайно, не в курсе, не давал ли Миха таких
 обещаний, как Жека?
-	Кто? Михал Лексеич? Исключено! Клянусь своими водительскими правами!
-	Всё! Верю, верю!
-	Инна, к чему был твой последний вопрос?
-	Милочка, ну надо же мне хоть как-то сегодняшний вечер скрасить! Счастье подруги –
 это, знаешь ли, несколько мучительно для самолюбия!
-	Инночка, солнышко, только не делай глупостей!
-	Ну что ты! Я уже большая девочка! Увы! Очень большая!